По мнению Пьера Вимона, бывшего посла Франции в Вашингтоне и бывшего высокопоставленного чиновника ЕС, европейские страны разделены на три грубых лагеря. Британия, Польша и страны Балтии, стремятся изолировать Путина и русских также – за соучастие в войне; Бельгия, Чехия и Нидерланды, возвращаются к идее сдерживания холодной войны, говоря об ограничениях; и страны, как Франция, Германия, Венгрия и Италия, “которые надеются в какой-то момент получить возможность начать новый диалог с Россией; не сразу, но быть готовыми».

“Разногласия останутся, – сказал г-н Вимон.  – Нет большого желания выработать общую стратегию в отношении россии».

Если она должна быть, то возглавить ее должен Вашингтон, но, похоже, он так же растерян, как и все остальные. “Ни у кого нет реального представления о том, как сейчас действовать в этой ситуации”, – сказал г-н Спек. По его словам, в отличие от 2014 года, когда Германия организовала Минский процесс, чтобы остановить войну, “сейчас никто не управляет дипломатическим процессом».

По словам Клаудии Майор, эксперта по вопросам обороны из Немецкого института международных отношений и безопасности, по мере того, как война переходит в затяжное артиллерийское сражение с незначительными победами или поражениями на местности, угроза того, что Россия нападет на страны Западной Европы, уходит. Это приводит к некоторой самоуспокоенности в сочетании с растущим экономическим воздействием санкций в виде повышения инфляции и снижения темпов роста».

Сравнивая оценки роста и инфляции в Европе, сделанные прошлой осенью, с оценками, опубликованными в четверг, можно сказать, что прогнозируемый рост снизился примерно на 4 процента и составит всего 2,7 процента в этом году и 1,5 процента в 2023 году. Прогнозируемая инфляция увеличилась до 8,3 процента в этом году и 4,6 процента в 2023 году. Есть опасения по поводу рецессии.

Когда Россия вторглась в страну, народ был шокирован и напуган, и желание немцев увеличить военные расходы, их “Zeitenwende”, было больше направлена на самооборону, чем на помощь Украине, от которой не ожидали такой отважной борьбы, сказала г-жа Майор. “Это были 100 миллиардов евро для нас, а не для Украины”, – сказала она. На втором этапе, когда украинские войска отбросили русских от Киева и западные поставки оружия перешли от противотанковых ракет, столь полезных тогда, к танкам и артиллерии, оптимизма было больше. Но сейчас, по ее словам, наступила “фаза истощения, и мы в Западной Европе меньше боимся того, что война придет в Германию, она останется в Украине”. По ее словам, те страны, которые находятся ближе всего к битве, опустошили свои запасы, чтобы передать их Украине, “а мы, в Германии и Франции, которые могут сделать больше, не хотим этого делать».

По мнению г-на Спека, Германия и Франция пытаются решить две проблемы. Во-первых, что Россия победит, почувствует себя более смелой и затем нападет на Молдову, Казахстан и, возможно, даже Прибалтику. Таким образом, существует признание того, что Запад должен помочь Украине, но в определенных пределах. Потому что существует “равный страх” перед эскалацией, сказал он, если “Россия почувствует себя прижатой к стене, загнанной в угол и униженной”. Вашингтон может разделять этот страх, но он сильнее в Париже и Берлине, потому что они ближе. “Так что это восприятие угрозы и расчет сценариев, которых они боятся».

И все же, какой бы сложной ни была сейчас внутренняя ситуация, Западная Европа отвыкает от зависимости от российского угля, нефти и газа, и она не вернется назад, как по экономическим причинам, так и по соображениям безопасности. Поэтому попытки Путина выждать и разделить НАТО и Европейский союз в конечном итоге потерпят неудачу, считает Натали Точчи, директор итальянского Института международных отношений. “Российское вторжение настолько экстремально и уродливо, что европейские страны сохранят консенсус”, – сказала она, – “потому что у нас нет альтернативы».

***

От редакции, в качестве послесловия

Все изложенное выше, мы можем подтвердить настроениями которые генерируют официальные СМИ в Европе и особенно – во Франции. Мы уже писали о том, что средний класс действительно больше озабочен ведущей ролью США в противостоянии с прутиным, чем сутью самой проблемы. Пока на них не падают ракеты и снаряды, они с большим воодушевлением смотрят 14 июля свой парад в честь взятия Бастилии. Это при том, что вот эти опереточные постановки, которые они наблюдают, происходят в тоже самое время, когда совсем рядом, в Европе, идет настоящая война и в этот самый день, на этой войне погибли десятки людей, в том числе и дети. Их не смущает то, что во второразрядных изданиях публикуются интервью с нашими беженцами, призывающими не паниковать, если над их домами пролетят боевые самолеты, мол это – всего лишь парад.

То есть, даже при том, что поставки оружия оттуда нам таки доходят, надо четко себе понимать настроение политических элит, которые с трудом отлучаются от русской соски, которой они с удовольствием чавкали два десятка лет и между прочим, там не было ни единого разоблачения высокопоставленных деятелей за то, что они были, а возможно и остаются, на подсосе у прутина. Даже вскрытые прессой связи политических деятелей с «экологическими» и другими фондами, созданными и финансируемые москвой, не вылились в громкие судебные процессы. Все это происходит потому, что дамба, держащая эти нечистоты, еще не прорвана и градус нетерпения к таким вещам, пока не достиг точки кипения.

И вот на всем этом фоне, Украина должна показывать образец порядочности и прозрачности, относительно всего, что связано с войной. Это важно потому, что указанным выше настроениям, нельзя дать почвы в виде каких-то сомнительных действий, с нашей стороны, или сомнительных фигур, которые просто своим присутствием, могут создать проблемы. Мы удивляемся тому, как до сих пор фрау Штази не дает показаний следователю и как это же самое не происходит с целым рядом деятелей, которых пресса поймала за руку, на очень странных отношениях с прутиным. 

Мы удивляемся тому, как до сих пор макрон может продолжать речи о том, что с фюрером надо договариваться, но у нас имеется ряд деятелей, типа Ермака, которые как минимум, должны быть полностью изгнаны из власти, чтобы видом своим не создать даже малейшей помехи, для поставок оружия и не дать оппонентам даже мизерного повода для сомнений.  А в ответ на обвинения о работе на врага, Ермак сам дает ответ  (а вы докажите) и продолжает отравлять отношения с партнерами. Получается, что этот фрукт нам дороже поставок оружия? Если Макрон или Шольц могут выделывать странные вещи потому, что по их городам не прилетают крылатые и баллистические ракеты, то мы уж точно не можем себе этого позволить. Но тем не менее, этот персонаж не уволен, не у следователя и не в СИЗО, а играет роли, которые совершенно не соответствуют его должности.

Поэтому, читая тексты, переведенные коллегой, надо делать поправку на эти, и другие факты, например, на невыносимое желание простить Кало-Мойскому очередные миллиарды или еще что-то закатать в асфальт, несмотря на войну. Так что странности Европы надо рассматривать через призму странностей нашего правительства, иначе получится искаженная картина мира.