В небольшом зале ресторана, на окраине маленького городка в Баварии, на свое тайное собрание собралась группка политических и общественных деятелей для того, чтобы обсудить как насущные вопросы, так и ближайшие перспективы. Эта необходимость возникла уже какое-то время назад, поскольку стало очевидно, что их страна не только выстоит против агрессора, но и победит. А такой неожиданный расклад все меняет в их «икзиле» и надо решить для себя, как действовать уже в этой обстановке.

Зал почему-то был задрапирован красными лентами, на стене был установлен выцветший, но еще хорошо читаемы транспарант с надписью «Ум, честь и совесть!», а в центре был установлен портрет Кернеса, исполненный на принтере, в формате А3. Пока мероприятие не стартовало, присутствующие, с коктейлями в руках, разбились группками по интересам и обсуждали вопросы о том, как оформлять статус временной защиты, где можно бесплатно поесть или получить одежду секонд-хенд и прочее из той же категории. Все это не то, чтобы им было надо в практических целях, поскольку из этого кое-кто иногда пользовался только бесплатным проездом по старой, депутатской памяти, а чтобы звонко рассказать о тяготах и лишениях, если прийдется.

Один из присутствующих, с лошадинной нижней челюстью, проговаривал коллегам свою легенду, на случай возвращения в публичную политику. По его словам, в его виллу, которую он скромно назвал – домиком, прилетело сразу три ракеты: крылатая, баллистическая и гиперзвуковая, а он – чудом выжил, спрятавшись в своем винном погребе. Коллеги тут же сыграли роль оппонентов и сказали о том, что тогда публика увидит, что никакие ракеты в дом не попадали, на что рассказчик пояснил, что домик этот стоит не просто в Конча-Заспе, а еще и на территории заповедника, куда простые ротозеи никогда не попадут, поскольку место это огорожено несколькими рядами заборов. А раз так, то причины, по которым он оказался беженцем, безусловно более веские, чем отсутствие военного опыта и боязнь снайперов. Импровизированные оппоненты тут же согласно закивали головами, тайно завидуя такой шикарной версии. 

Здесь действовал закон не называть присутствующих по фамилиям, а только по именам или позывным, но выслушав эту замечательную версию, многие пришли к одной и той же мысли о том, что в бок он тянет очень профессионально и подкопаться здесь вообще не к чему. Если бы кто-то имел трехметровый рост и посмотрел бы на публику сверху, то обнаружил бы, что треть присутствующих – лысые. Кто-то лысым был откровенно, а кто-то сделал это со своей головой специально, чтобы узнать его было непросто, либо наоборот, чтобы по лысине его мог опознать тот, кому это надо. И в этот момент на импровизируемый президиум поднялся один из лысых и взял единственный микрофон. Привычно постукав по нему пальцем и услышав звук в колонках, он начал.

-Господа, надеюсь никому нет смысла пояснять суть нашего мероприятия и то, что мы здесь должны обсудить. Обычная публика знает принципы, по которым мы работает, но знает их по отдельности, а мы с вами обязаны их творчески и с пользой, совмещать. Мы неплохо сработали по принципу «В нашем деле главное – вовремя смыться», но поскольку там, откуда мы приехали, события разворачиваются не так, как мы ожидали и победа окажется в руках народа, который мы так плодотворно представляем, то в таком случае, надо переходить ко второй части нашей принципиальной конструкции, а именно «Оно не тонет». Это значит, что в нужный момент нам надо будет всплыть и сделать это красиво и убедительно, чтобы вернуть свои политические позиции, а может быть даже и укрепить их. Таким образом, здесь надо решить два ключевых вопроса. Первый: когда всплывать? И второй: как всплывать?

(Окончание следует)