Однако один аспект этого сдвига в общественном мнении Запада не получил того внимания, которого, на мой взгляд, заслуживает – это удивительная степень, в которой симпатии и поддержка Украины сопровождаются принятием символов украинского национализма. Люди по всему миру демонстрируют синие и желтые цвета Украины, а также ее флаг. Государственный гимн страны звучал под аплодисменты в нью-йоркской Метрополитен-опере (перед представлением оперы Верди “Дон Карло”), на Трафальгарской площади в Лондоне перед Национальной портретной галереей и даже в Солт-Лейк-Сити, Юта, во время игры НБА.

Энтузиазм в поддержке Украины и избранного лидера страны Владимира Зеленского стал вирусным. Телевизионные комментаторы снова и снова называли “вдохновляющим” патриотический пыл украинцев, и прежде всего, их мужественную готовность рисковать жизнью ради защиты своей страны. Излияние проукраинских настроений распространилось даже на ученых и журналистов, от которых обычно не ожидаешь благосклонного отношения к национализму.

Как слово и понятие, национализм подвержен множеству интерпретаций. Мир хорошо усвол в 20 веке, национализм может принимать как ужасные, так и благотворные формы. Польский философ Лешек Колаковский использовал термин “злокачественный национализм” для описания того типа, который “утверждает себя через веру в естественное превосходство собственного племени и ненависть к другим”. Он отличает его от “патриотических чувств”, которые порождают “преимущественную солидарность с собственной нацией, привязанность к национальному культурному наследию и языку, а также желание сделать свою нацию лучше и цивилизованнее».

Именно последний вид национализма мы наблюдаем среди украинцев. Он находится на противоположном полюсе от неонацизма, которым, как ошибочно утверждает Владимир Путин, заражено украинское правительство президента Зеленского. Каждый день мы можем смотреть и слушать интервью украинцев на различных новостных каналах, и совершенно очевидно, что ими движет не враждебность к другим национальностям. Несмотря на оправданный гнев по поводу вторжения, они выражают удивительно мало этнической ненависти к русским, которые бомбят их города (хотя это может измениться по ходу продолжающихся разоблачений российских зверств).

В 2018 году украинские избиратели избрали президента-еврея в стране, где евреи составляют ничтожный процент населения. Поступали жалобы на то, что украинские пограничники в первые дни войны относились куда лучше к своим соотечественникам, чем к студентам из Индии и других стран. В ответ на это министр иностранных дел Украины Дмитрий Кулеба написал в Твиттере, что его правительство “приложит все усилия, чтобы решить эту проблему”. (От иностранных студентов, конечно же, не требовалось оставаться в стране для борьбы с захватчиками, как это обязаны делать украинские граждане мужского пола в возрасте от восемнадцати до шестидесяти лет). Сегодняшний украинский национализм не обусловлен враждебностью по религиозному, этническому или языковому признаку.

Преданность украинцев своей стране, хотя и неотделима от желания защитить свои дома и города, также подпитывается их привязанностью к свободе и демократии. Взаимосвязь между демократией и национализмом сложна. Универсальные принципы, лежащие в основе либеральной составляющей демократии, иногда вступают в противоречие с привязанностью к собственной стране, которая питает национализм. Однако существует явное соответствие между национализмом и ключевыми принципами демократического самоуправления – суверенитетом народа, равенством всех граждан перед законом и правлением по согласию управляемых.

В современном мире демократия процветает только в национальном государстве. Демократическое государство должно состоять из граждан, которые согласны соблюдать законы, принятые ими самими или их представителями. Каждая демократическая страна должна проводить различие между гражданами и негражданами – различие, которое не столь существенно в других политических категориях, таких как империя. Поэтому демократические государства должны иметь четкие границы, определяющие, кто является гражданином страны. Граждане разделяют как преимущества, так и тяготы (например, налоги и военную службу), связанные с принадлежностью к ассоциации, и они обоснованно ожидают, что их политические лидеры будут ставить интересы граждан выше интересов людей извне, со стороны. Если их граждане не имеют долгой наработанной культуры политической независимости и сильной национальной культуры, новые государства пытаются создать ее – процесс, который созревал в течение трех десятилетий независимости Украины и который получил новую силу в результате сопротивления вторжению Путина.

(Окончание следует)