Мы оставим выводы для любого, кто хочет их сделать самостоятельно, но просто уточним один простой вопрос. Ставим себя на место адмирала Ямомото, который учился в США и знает, что такое американская промышленность и пробуем представить его реакцию на донесение разведки о том, что в США запущена программа массового производства авианосцев, в количестве более трех десятков и пошли подтверждения о том, что на верфях начинается строительство первого, второго, третьего авианосца. Что он должен был делать? И вот теперь еще раз возвращаемся к вопросу о том, кто выбирал время и место начала войны с Японией при том, что у Рузвельта на холке висел еще и погрязший в изоляционизме Конгресс?

И чтобы закончить этот эпизод, следует отметить еще один момент, который показывает, как работает триггер войны и мира у диктатора. На самом деле, президент Байден описал его достаточно точно и коллега Путина – член национал-социалистической, рабочей партии Адольф Гитлер, продемонстрировал это четко и ясно. Только что он прилагал усилия к тому, чтобы нечаянно не нарваться на войну со Штатами и тут же переобувается. 7 декабря 1941 в войну вступили США против Японии, а 11 декабря 1941 года Германия объявила войну США. Понятно, что Гитлер был в отчаянии от того, что не смог придушить Британию, которая подключилась к ресурсам США и по сути – имеет войну на два фронта, но ведь и аргументы против войны со Штатами еще вчера казались незыблемыми. Но вот он встал не с той ноги и все изменилось. 

Между прочим, он вполне мог обойтись без формализации войны с Америкой, поскольку по условиям союзнического договора с Японией, Германия брала на себя обязательства в случае, когда на Японию совершит нападение третья страна. В данном случае на Японию никто не нападал и в общем, это было личное решение самого Гитлера, которое не вытекало не из каких обязательств. Видимо, он решил использовать древнюю, арийскую мудрость: «Сгорела хата, гори и забор».

Как видим, в демократических странах вступление в войну оказывалось либо крайне сложным, либо фатальным процессом. Каждая из стран дожидалась явного вторжения или нападения для того, чтобы политика умиротворения или уклонения от войны была отвергнута фактическим развитием событий. И то, в случае с Францией, и этого оказалось недостаточно. Это говорит о том, что очень зря было забыто знаменитое выражение американского философа Аль Капоне: «Добрым словом и револьвером можно добиться намного большего, чем просто – добрым словом». 

То есть, любая демократия лишь тогда чего-то стоит, когда она находится в постоянной готовности выхватить револьвер и тут же пустить его в дело. Причем, тут надо понимать, что именно такая тактика и такая постановка вопроса, будет намного дешевле и сама готовность к этому, может остановить массу крайне неприятных ситуаций, которые могут привести к раскладу, наподобие того, что приведен выше. Ведь быковала бы сейчас Москва, например, ели бы ей своевременно, еще в 2008 за Грузию или в 2000 за Чечню, перекрыли баблопровод на Запад и завалили санкциями, эквивалентными тем, что применены в 2014 году? Это сейчас они уже не срабатывают, когда кабанчика откормили до совсем не скромных размеров, а тогда их было бы более, чем достаточно. Одного международного ордера на арест Герра Шредера хватило бы для того, чтобы у Путина задумались о вечном. Но это – в прошлом, теперь действовать надо решительно и неотложно, чтобы не погружаться в вопросы дезактивации местности.

(Окончание следует)