И серии «На ночь глядя»

После того, как прошлогоднее недовосстание в Беларуси потерпело крах, причем этот исход был понятен в конце первого же дня протестов, мы несколько раз предупреждали белорусов, что в общем, выступление было спровоцировано Москвой и что в случае замены Луки на одного из двух людей кремлевской обоймы, Путин выиграет этот матч. И в общем, мы не планировали лезть в это дело со своими советами, но все сыграло как всегда. Нам написали что-то типа: «Ты хочешь сказать, что Тихановская хуже Лукашенко?» После этого стало понятно, что шансов там практически нет и даже не потому, что они выбирали между кровавым диктатором и кремлевской агентурой, а потому, что они даже не пытались опереться на кого-то из собственной среды. 

В общем, это был их тест на зрелость и они его провалили практически сразу, когда я им попытался развернуть аналогию с Майданом. Там это слово вызвало такую аллергическую реакцию, что стало понятно, я для этих собеседников стал врагом №1, а уже потом стоял их Лука. В общем, смысла разворачивать мысль уже не было, а потом случилось то, что случилось. Лука согласился сделать то, что изначально было поручено кандидату в президенты Бабарико, главе Белгазпромбанка, а после его ареста – резервному варианту – Тихановской. Он согласился сдать Беларусь с потрохами, и в этот самый момент протестное движение перестало быть интересным Путину, и в Минск прибыло несколько бортов со спецназом, который и закатал в асфальт весь этот протест. Путину все равно, кто ему сдаст Беларусь,  и потому все случилось так, как мы это знаем.

Но еще тогда возникла мысль о том, что однажды таки прийдется высказать то, что тогда некому было слушать, а именно – о Майдане. Причем, спустя время пришло понимание того, что если бы эту тему пришлось разворачивать тогда, то, наверное, это был бы не лучший и не самый убедительный вариант. Скорее всего, пришлось бы выстраивать повествование на собственном опыте и показывать, что сработало у нас. Теперь же понятно, что такого нельзя было делать в принципе. Ведь в сухом остатке получилось бы что-то вроде: «У нас хватило духу, а как у вас?» 

Такая постановка контрпродуктивна, поскольку оппонент уловит этот посыл и начнет оправдывать то, почему он не может сделать то же самое. Причем, он будет чувствовать, что дело именно в недостатке духа, но даже себе в этом не признается, а начнет искать и находить оправдания. Но в таком случае того, у кого духа оказалось достаточно, он будет воспринимать как врага просто из зависти и ощущения своей ущербности. Поэтому такая подача была проигрышной и может даже хорошо, что те диалоги закончились тем, что оттуда последовало: «Катитесь вы со своим Майданом куда подальше».

И вот сейчас, уже спустя больше год с тех событий, наверное, таки нашлись слова, необходимые в такой ситуации. Ценность Майдана заключается в следующем. Если люди решили, что они не расходятся по домам на ночь и столбят за собой определенную территорию, как это было у нас, они запускают другую совокупность норм и правил, которые выходят за рамки действующего законодательства. То есть, индуцируется ядро новой общности, которая функционирует совсем на других, понятных всем принципах, которые принимаются даже без их формализации. И внутри этой конструкции начинается синтез нового. Люди видят, что это – работает, и в свою очередь, работающая саморегулирующаяся система стимулирует людей действовать в том же духе и дает уверенность как в правильности своих действий, так и в достижимости целей. Там очень быстро выдвигаются вперед новые лидеры, которые имеют авторитет куда более высокий, чем известные политические фигуры, примкнувшие к движению.

(Окончание следует)