Особую роль «революция Гингрича» сыграла в сильном поправении взглядов многих жителей южных штатов, в особенности жителей провинции. И то, что, скажем, в Техасе, демократ в последний раз был избран сенатором в 1988 году, – прямой результат того, что многие политологи называют «революцией Гингрича».

О Гингриче и его роли в том, что произошло с республиканской партией была большая статья в журнале Атлантик Маккея Коппинса, опубликованная 17 октября 2018 года. Тем, кто хочет понять, что сегодня происходит с республиканской партией, и почему она пришла к Трампу в качестве своего лидера, своей идеи и своего знамени, очень рекомендую прочитать эту статью полностью. Приведу несколько пространных выдержек из нее.

«К 1988 году план Гингрича по завоеванию Конгресса с помощью саботажа был в стадии реализации. По мере того, как рос его статус как общенационального политика, росло и его влияние в республиканской фракции – первоначальный состав его кружка из 12 последователей (-конгрессменов) расширился до десятков остро заточенных на борьбу консерваторов, которые видели в нем лидера.

Гингрич побуждал их обзывать своих противников броскими оскорбительными прозвищами – «Чокнутый Дукакис» (Майкл Дукакис – кандидат демократов на президентских выборах 1988 года), «левый псих», и обучал их искусству партийной кровавой борьбы. Он разослал кассеты и меморандумы республиканским кандидатам по всей стране, которые хотели «говорить как Ньют», снабдив их тщательно отточенными линиями нападок на противников и создав буквально новый словарный запас для целого поколения консерваторов. Одна его записка, озаглавленная «Язык: ключевой механизм контроля», включала список рекомендуемых слов для описания демократов: больные, жалкие, лживые, противники нашего флага, предатели, радикалы, коррумпированные.

Цель состояла в том, чтобы превратить скучные политические дебаты в Вашингтоне в национальную битву между добром и злом, белого с черным – борьбу за самую душу Америки. Через эту призму любую новость можно превратить в клин. У Вуди Аллена был роман с приемной дочерью своего партнера? «Это идеально соответствует платформе демократической партии», – заявил Гингрич. Сумасшедшая женщина из Южной Каролины убила двоих своих детей? Симптом «больного» общества, – нараспев произнес Гингрич, – и «единственный способ добиться перемен – это проголосовать за республиканцев».

Гингрич был не прочь добывать материал в темных уголках правого болота. Когда (например) Винс Фостер, сотрудник Белого дома Клинтона, покончил жизнь самоубийством, Гингрич публично продвигал маргинальные теории заговора, которые предполагали, что он был убит».

«Двигаясь к промежуточным выборам 1994 года, он сплотил республиканцев вокруг идеи превратить день выборов в национальный референдум. 27 сентября более 300 кандидатов собрались у Капитолия, чтобы подписать «Контракт с Америкой», документ, подготовленный Гингричем.

«Сегодня, делая эти шаги, мы предлагаем этот контракт как первый шаг к обновлению американской цивилизации», – заявил Гингрич.»

«Новички-республиканцы, начавшие работу в Конгрессе в январе 1995 года, были законодателями, созданными по образу Ньюта Гингрича: молодые, агрессивные и полные решимости радикально изменить Вашингтон».

«Гингрич поощрял это революционное рвение, цитируя Томаса Пейна – «В наших силах начать мир заново» – и работал над тем, чтобы внушить своим последователям убеждение, что они были политическими сокрушителями, пришедшими оставить свой след в американской истории. Чего Гингрич не сказал им – или, возможно, отказался сказать самому себе, – так это то, что в Конгрессе история редко обходится без достижения консенсуса и торга. От строительства автомагистралей между штатами до принятия законодательства о гражданских правах, наиболее важные и долговременные законы были приняты в Конгрессе законодателями, которые ловко маневрировали в законодательном процессе и работали совместно с коллегами из обеих партий».

«Самыми прочными аспектами спикерства Гингрича были его тактические нововведения. Будучи преисполнен решимости сохранить власть республиканцев, Гингрич переориентировал расписание Конгресса таким образом, чтобы у его членов было время на наполнение предвыборных фондов, сократив официальную рабочую неделю до трех дней, чтобы у членов Палаты было время собирать доллары. С 1994 по 1998 годы республиканцы собрали беспрецедентный $1 миллиард и открыли новую эру денег в политике».

«Знаменитые бюджетные баталии Гингрича с Биллом Клинтоном в 1995 году способствовали другому великому партийному изобретению: шатдауну (остановке работы правительства) в качестве оружия. И раньше бывали проблемы с принятием вовремя федерального бюджета, но, как правило, это были мелкие дела, которые длились всего день или два. Закрытие правительства Гингричем, напротив, оставило сотни тысяч государственных служащих на несколько недель без зарплаты перед Рождеством, чтобы республиканцы могли использовать их зарплаты в качестве обменной карты в переговорах с Белым домом. Этот гамбит провалился – избиратели обвиняли республиканскую партию в кризисе, а Гингрич подвергался критике в прессе, – но он гарантировал, что с этого момента угроза отключения правительства будет нависать над каждым противостоянием правительства с Конгрессом».

(Окончание следует)