Причем, производство истребителя можно было бы не прекращать, а продолжать выпуск небольших партий для собственных ВВС и для пары-тройки своих самых надежных союзников. Например, их очень хотели получить Израиль и Япония. И если к Израилю у Штатов время от времени возникают вопросы о дрейфе технологий, например – в направлении Китая, то к Японии таких претензий не было в принципе. Так можно было сохранить производство самолетов и в случае чего – восстановить полномасштабное производство для собственных нужд. 

Плюс к тому, работающее производство дает возможность оперативно вносить изменения и создавать более совершенные машины, к тому же – за счет совершенствования технологического процесса, использования новых материалов и компонентов можно было ожидать постепенного снижения стоимости самолета. В свою очередь, это дало бы более мощную машину за меньшие деньги. Но решение было принято жесткое – полное закрытие производства. 

Видимо, в тот момент никто не стал слушать военных, которые пытались пояснить, что самолет создавался для замены F-15, которые к моменту готовности полного замещения устареют как морально, так и физически. А это – ошибка, поскольку США утратят свой основной инструмент для достижения господства в воздухе, а того количества F-22, которые были выпущены, категорически не хватает для полной замены. Просто напомним, военная доктрина США гласит о том, что вооруженные силы должны иметь возможность одновременно участвовать в двух полномасштабных военных конфликтах на различных и удаленных театрах военных действий. 

Чуть меньше двухсот машин нового поколения было явно для этого не достаточно. Но тогда было решено, что будут комбинироваться F-15 и F-22 и в этой комбинации они смогут обеспечить выполнение военной доктрины. Насколько эта теория была жизнеспособной – трудно судить, но в сравнении с программой полной замены старых самолетов машинами нового поколения выглядит логично и понятно. Как бы там ни было, а производство было даже не законсервировано, а завершено.

Но очень скоро стало понятно, что глухой «стоп» для ВПК – нехорошо в принципе, поскольку в таком случае начнется деградация технологического потенциала и тогда была запущена программа создания легкого и крайне универсального истребителя F-35, куда была внедрена ДНК F-22. Достаточно сказать, что эта одномоторная машина имеет упрощенный двигатель, разработанный для F-22.

В общем, идея была хороша, поскольку на базе одной концепции были созданы самолеты для ВВС – F-35А, флота (палубные) F-35С и Корпуса морской пехоты F-35В, что само по себе является грандиозным инженерным прорывом. Только вот заменой F-15 этот самолет не мог быть по определению, поскольку не имел ни дальности, ни потолка, ни грузоподъемности Игла. А это значит, что при всех своих замечательных, и безусловно – выдающихся боевых качествах он просто не может выполнять круг задач, которые возложены на тяжелые машины. Достаточно сказать о том, что в «стелс» режиме он имеет вдвое меньший радиус, а о ракетно-бомбовой нагрузки, в этом же режиме, даже говорить не приходится. Относительно Игла, у нового самолета ее просто нет. Понятно, что огневая мощь нового самолет решается различными костылями, например – возможностью запускать боеприпасы с других платформ, расположенных как в воздухе, на том же самом F-15, на земле и на море или с использованием режима «зверь», когда к самолету боеприпасы подвешиваются на внешние пилоны и он снабжается подвесным топливным баком. Но в таком случае теряется его основная изюминка – малая заметность для радиолокационных систем.

(Окончание следует)