Как и предполагалось, сегодня должна закончиться эпопея с импичментом экс-президента США Трампа. По регламенту, утвержденному в начале процесса, обе стороны – обвинения и защиты, получили равные возможности для изложения своей позиции – 2 рабочих дня или 16 часов рабочего времени. Менеджеры импичмента использовали все свое время, а защита уложилась в неполный рабочий день. Ей оказалось достаточно 3 часа и 15 минут для того, чтобы закончить изложение своего видения ситуации.

С одной стороны, адвокаты не стали бродить по глубоким историческим эпизодам времен Троянской войны и наконец – перестали декламировать стихи с трибуны Сената и в общем, от них ожидали чего-то другого, поскольку в первый день даже сенаторы-республиканцы высказывали недовольство правилами, действующими в зале заседаний, которые строго ограничивают перечень того, что туда можно пронести из еды и питья. В этот список не входят ни тухлые помидоры, ни яйца, которыми они с удовольствием закидали бы адвокатов Трампа.

Ну а с другой стороны, Трамп сам нахлобучил бездельников, которые запинались и несли всякую чушь в самый первый день, когда стороны кратко изложили свои позиции. То, что они изменят саму тональность риторики, не вызывало сомнений и вопрос был лишь в том, станут ли они отталкиваться от теории «украденных выборов» или все же удастся избежать этой темы. По крайней мере, предыдущая команда адвокатов ушла именно потому, что Трамп настаивал на такой подаче его позиции, мол – украли выборы и я их защищал как мог, даже путем насилия.

В итоге же получилось нечто среднее, где об украденных выборах так ничего и не сказали, но и никто из адвокатов не прочел любимые стихи Трампа, начинающиеся словами «Мой дядя, самых честных правил…» Тем не менее, позиция адвокатов напоминала нечто сравнимое со «встречным иском» в гражданском или хозяйственном суде. Иногда такая тактика дает свои результаты и ярким примером тому может служить дело Газпрома против Нафтогаза в Стокгольмском арбитраже, когда российская компания намеревалась получить материальную компенсацию своего ущерба, а в итоге сама была вынуждена выплачивать эту компенсацию оппоненту.

Но фокус в том, что в том арбитраже это было в принципе допустимо, поскольку сам суд имеет полномочия принимать решения в рамках искового заявления как к одной, так и к другой стороне процесса. Это значит, что изначально, обе стороны имеют возможность стать как истцом, так и ответчиком, в рамках одного и того же дела. Сенатский же суд по вопросу импичмента имеет исключительные полномочия в части осуждения или не осуждения высшего должностного лица в рамках строго выписанной процедуры. Проще говоря, этот процесс заточен только и исключительно для рассмотрения дела относительно всего одного ответчика. А это положение не дает возможности предъявления встречного иска в принципе.

Адвокаты же построили свою риторику именно таким образом, будто они отбросили свою позицию ответчика и выступают в роли истцов. Понятно, что это была установка Трампа, который по давней традиции избегает любых ситуаций, где ему пришлось бы оправдываться. В таком состоянии он продержался десятки лет и под финиш своей жизни не намерен менять своих принципов. В итоге получилось, что как таковой, именно  защиты Трампа путем парирования фактов, представленных обвинением, не было и адвокаты работали в парадигме «сам дурак». 

(Окончание следует)