Так вот, согласно этой конвенции, правительство каждой страны должно провести мероприятия по классификации этих ценностей, с присвоением каждой из них своей маркировки, а также разработать планы по защите, сохранению и/или эвакуации этих ценностей. Оно же должно разработать планы защиты и эвакуации культурных ценностей в безопасные места. И в таком случае, планы начинают действовать в момент, когда возникает угроза вооруженного конфликта. Еще не сделано ни единого выстрела, а согласно планам, что-то оборудуется защитными экранами, что-то снимается, пакуется и готовится к эвакуации. Под эти мероприятия выделяется транспорт и необходимые оборудование. Когда вооруженный конфликт становится неизбежным, все это запускается в действие, в том числе и эвакуация.

Все подготовительные и уже практические мероприятия координируются соответствующими службами министерства культуры, которые взаимодействуют с военными правоохранительными органами, которые обеспечивают охрану, пропуска и все, что нужно в таких случаях. И вот так случилось, что по работе мне довелось пообщаться с сотрудниками нескольких музеев. И все они в один голос говорят о том, что никаких планов не было в принципе.

Экспонаты даже приблизительно не сортировались по важности и очередности эвакуации, но главное – с 24 февраля связь с министерством пропала, поскольку те самые сотрудники, которые были обязаны координировать работу, оказались либо за границей, либо вне связи. Ну а дальше, сотрудники киевских музеев в каждом отдельном случае поступали как считали нужным или как могли. Своими силами и на собственный вкус. Власти было совершенно на это наплевать и никто никаких указаний, на сей счет, не получал.

А это значит, что юридически, упреки Ткаченко являются необоснованными. Если бы министерство имело планы эвакуации и защиты, как того требует Гаагская конвенция, и оно обратилось бы к местным властям за содействием, в исполнении этих планов, а те – отказались, вот это было бы основание для упрека и то, там еще разбираться надо, имели местные власти возможности или нет. Но Ткаченко ничего не знает, ни о конвенции, ни о планах, поскольку по состоянию на сейчас, ничего такого сделано не было, уже за время его пребывания в кресле министра. И в таком случае, он только что совершил самооговор или явку с повинной, но правоохранительным органам на это – плевать и этот тип еще расскажет стаду много невежественных сказок, а то – будет орать «уря!», и как водится – будет обмазываться зеленым.

Это пример того, насколько левых пассажиров зелень усаживает в министерские кресла и Кулеба – такой же беспросветный невежа, который не просто не делает ничего полезного, в качестве министра, но наносит вред имиджу Украины. Ведь вызов посла Польши для объявления ему протеста – его прямая ответственность и без его ведома такого не могло произойти, а если могло, то ему надо уволиться мгновенно после того, как произошел этот позор, а для прессы пояснить, как такое случилось без его ведома и кто дал команду вызвать польского посла. Но перед своей отставкой, он был обязан с треском уволить всех тех, кто был причастен к этому позорному шабашу. Но раз он этого не сделал, значит все это – на нем, как предыдущий эпизод – на Ткаченко. МИД только что публично испортил отношение со страной, через которую идет вся военная помощь, где находятся склады, полигоны и ремонтные мощности. Если это не диверсия, тогда что это такое?

(Окончание следует)