Видимо, командование ВСУ справедливо решило, что сами оборонительные сооружения не являются проблемой для современной армии, а проблемой является тот личный состав, который использует их, находясь в обороне. И потому мы сейчас наблюдаем наступательную операцию, которую ВСУ еще не исполняли. Они взламывают эшелонированную оборону, а выглядит это так – боем прощупывается внешне однородная полоса укреплений и в ней обнаруживается слабое место, одно или несколько. Инициатива сейчас у ВСУ, и противник не знает, где будет нанесен следующий удар, а текущий он пытается отбить, стягивая к месту наступления войска со смежных участков.

Момент максимального обнажения какого-то участка надо вычислить и ударив туда – прорвать полосу укреплений, и поскольку за ней находится еще одна полоса, надо повторить это еще и еще раз. И вот только так можно выйти на оперативный простор, куда будут брошены резервы ударной группировки, а дальше – как и в предыдущих вариантах, но не раньше.

И вот именно этот характер боевых действий вынуждает ВСУ давать минимум информации о том, где и что они делают, поскольку противник мечется вдоль всей линии фронта, пытаясь поймать направление главного удара. А нашему командованию надо это скрыть и по возможности – ввести противника в заблуждение, по поводу своих намерений. Только таким образом можно компенсировать отсутствие эффекта стратегической внезапности, поскольку противник знал, что ВСУ будут наступать, знал примерно куда будет направлено наступление, поскольку география для всех одна и понимал, когда наступит время наступления. Выдохшееся наступление под Бахмутом стало естественным триггером для наступательной операции ВСУ, поэтому вычислить время его начала, можно было с точностью до нескольких дней зная, когда уйдет приказ в свои войска на остановку.

Именно знание времени и примерного направления наступления как раз и стали причиной подрыва дамбы Каховской ГЭС. Как сообщают различные источники, противник стал отводить свои самые боеспособные части из Приднепровья, перекидывая их на запорожское направление. Там полагают, что взрыв дамбы сделал невозможным наступление ВСУ путем форсирования Днепра. Но прямо сейчас уровень воды спадает и русло Днепра становится намного уже, чем это было в режиме водохранилища. Ну а мы обратим внимания на последнюю деталь этого обзора, поскольку она очевидна и не может составлять секрета.

Если отталкиваться от логики противника, подорвавшего дамбу, ВСУ имели планы наступать и с этого направления и тут возникает логичный вопрос о том, как именно они это могли сделать? Ведь Антоновский мост в Херсоне – разрушен, а передвижение техники по дамбе, тогда еще целой, было невозможно по двум причинам. Первая – путепровод, когда-то соединявший оба берега, уничтожен уже давно. А кроме того, давно было известно о том, что дамба заминирована и случись по ней какое-то движение, противник непременно ее взорвал бы. То есть, командование ВСУ не могло планировать переброску войск через дамбу, тогда как?

И тут единственным пояснением может служить форсирование Днепра с помощью наведенных военных переправ. И скорее всего, такой способ переправы мог быть обустроен только ниже по течению от дамбы, поскольку по водохранилищу наводить понтоны – глупая затея, поскольку и понадобится несметное количество. Но так было до взрыва дамбы, а теперь, когда вода полностью спадет – появится масса вариантов. А если сообщения об отводе от реки основных сил противника верны, то эти варианты становятся еще более многообещающими.

Но в любом случае, всем следует понимать одно. Такое наступление, которое прямо сейчас проводят ВСУ, мы никогда не проводили и по масштабам, оно превосходит то, что противник делал в начале вторжения на Севере Украины. А мы же помним, сколько сил и средств он использовал и не смог ничего добиться. Так что фильтруем вражеские ИПСО, думаем своей головой и кто как может – помогаем нашим военным. Ми переможемо!