Вернемся к самому началу этой повести, и если осталось мнение о том, что наступление идет как-то не так, то с чем именно мы сравниваем, чтобы делать такие выводы? Как только мы разберемся с методологией, которая применена для такого сравнительного анализа и выводов, то уже многое встанет на место.
ТАК ЧТО ЖЕ С НАСТУПЛЕНИЕМ?
Но есть и другие рассуждения по этому поводу, основанные не на сравнении, а на том, с чем сталкиваются наши войска прямо сейчас. Есть мнение о том, что противнику удалось построить оборонительные укрепления с двумя, тремя, а иногда и больше, полосами обороны и отсюда делается вывод о том, что вот если бы раньше… Ну что же, пойдем в эту сторону. Да, враг успел укрепиться, но могли бы наши военные наступать раньше? Наверное, могли, но тут надо определиться с целью, а именно, что это наступление должно иметь целью? Здесь мы не станем рассуждать о том, что на самом деле ею является, а обратим внимание на то, о чем было написано выше.
В ходе Изюмского наступления наши войска могли выйти к пригородам Луганска, до старых линий обороны противника. В какой-то момент перед ними был только бегущий враг, но они дальше не пошли по причинам, подробно указанным выше. А это значит, что командование взяло в руки математику, посчитало и пришло к выводу о том, что есть разумная глубина максимального продвижения, дальше которого двигаться не просто рискованно, но губительно для ударной группировки. И тут все упирается в возможности и характер логистики в данное время и в этом месте.
Те, кто знает, как это считать, могут сделать тоже самое и легко получат количество сил и средств, необходимых для обеспечения прорыва на глубину в 150 километров и шириной фронта километров в 100-120, а также мощность снабжения для того, чтобы обеспечить эту операцию. Если вы располагаете возможностями, начиная от единиц бронетехники и стволов артиллерии и заканчивая топливом и боеприпасами, вы начинаете это движение, если нет, то вы имеете выбор – либо сократить масштаб задач операции, либо отложить ее начала до накопления нужных ресурсов. Опять же все упирается в логистику.
А наши военные сейчас перенимают опыт европейцев и главное – американцев, в обеспечении такой логистики. В этом плане американцы – лучшие учителя, поскольку более масштабных, логистических мероприятий чем делали они – никто и никогда не проводил. Их логистика оказывалась более эффективной даже при наличии разделяющих океанов, чем у противника, имевшего все на континенте. И тут вообще не о чем спорить, поскольку их военный даже не задумывается о том, откуда берутся боеприпасы, связь, еда и прочее за тысячи километров от Штатов, зато он точно знает время, которое ему надо подождать до замены потерянной или поврежденной в бою части его амуниции – прицела, аптечки или чего-то еще. И заметим – никаких волонтеров! Все это работает автоматически, как швейцарские часы.
Если мы ведем речь о каком-то локальном рывке, это – одно дело, а если имеем ввиду масштабный освободительный поход это – другое. И да, противник уже давно готовил свой оборонительны вал, который почти вдесятеро превышает протяженность линии Маннергейма или вдвое – линии Мажино, но тут надо вспомнить, что буквально только что выдохлось уже его собственное, многомесячное наступление на Бахмут, где он усиленно утилизировал свой личный состав и свою технику, а контр-наступление как раз и начинается на противофазе. Вот оно и началось.
(Окончание следует)