То есть, он сам, без психиатров, аналитиков, экспертов и прочих специалистов по сурдопереводу согласился бы с тем, что он – свихнувшийся идиот, волею судеб, получивший возможность отказаться от тормозов и делать все то, что всегда было принято считать преступной дичью и концом цивилизации, как бы это изменило ситуацию в мордоре? Никак!

Это – не досужие домыслы, поскольку пациенты оттуда иногда проговаривается  и на публику рассказывают о необходимости топить детей в Украине, уничтожать города, сжигать в ядерной топке… И заметим, никого из них не увезла машина с мигалками и людьми в белых одеждах. Это к тому, что на самом деле, эти люди не обладают каким-то фактическим иммунитетом или властью, как это справедливо для прутина. Их вполне можно привезти либо в суд, либо в психушку, но это там – норма. И потому, если бы прутин выдал бы указанный выше спич, то у публики в студии даже выражение портретов не изменилось бы. Возможно, они просто чаще кивали бы головой и не более.

Между прочим, не сделал он этого последнего шага по одной причине. Дурак никогда не признает себя дураком. Как было сказано выше, мне приходилось живьем и близко наблюдать людей с подтвержденным психиатрическим диагнозом. Не все из них ловят чертей и пробивают головой стену. Часть из них даже внимания на себя не обратят, если ты не специалист и не в курсе, на что обращать внимание. Но вот когда они начинают излагать свои мысли, тут-то все и становится на место. Причем, речь может быть ровная и спокойная и потому сразу можно и не заметить подвоха. По крайней мере, я сам себе потом задавал вопрос о том, что если бы заранее не знал о том, кто передо мной, когда бы удалось понять, что здесь что-то не то?

И между прочим, ответ на этот вопрос не так прост, как это может показаться. У меня была фора в знании их состояния и потому следить за всем приходилось внимательно, чтобы почувствовать момент, когда человек уходит в свою нирвану. Но даже там, в своем мирке, где он несет полную и откровенную чушь, его рассуждения не хаотичны а нанизаны на какую-то его собственную реальность. В этом плане его рассуждения довольно стройны и логичны. И теперь, слушая кусочки речи прутина, создается то самое ощущение, что это все говорит глубоко свихнувшийся тип, со своим больным мирком в голове. Это настолько похоже, что просто удивительно.

И вот тут мы подходим к важному вопросу о том, как вообще такое может быть? Ведь по идее, на верх должен подниматься либо самый умный, либо самый сильный или опытный. То есть, такой человек должен обладать каким-то очень сильно выраженным качеством, востребованным в этом обществе. Вспомним о Черчилле, который терпел одно политическое поражение за другим, пока не грянула война. Именно тогда он оказался на вершине британского общество за те качества, которые были идеальными для войны и неприемлемыми для мирного времени.

Нельзя говорить о том, что общество там как-то кардинально изменилось и существенно различалось между тем, каким оно было в начале 30-х, когда Черчилль практически ушел из политической жизни и тем, каким оно оказалось в начале 40-х, кода он стал премьером или в 45-м, когда общество опять отказало ему в лидерстве. Общество было одно и тоже, но в зависимости от текущей ситуации, его запросы оказались иными. И это – хорошо и правильно, поскольку такие изменения свидетельствуют о здоровье этого общества. Оно деятельно реагирует на изменение окружающей обстановке, а вот в мордоре – не так.

(Окончание следует)