За последние месяц-полтора пришлось не раз читать о том, что Германия твердо придерживается своей политики не поставлять вооружения в зоны конфликта. И таким образом Берлин обосновал свой отказ в поставках оборонительных вооружений Украине. Казалось бы, нам это неприятно, но раз у государства такие внутренние принципы, то нравится нам это или нет, эту позицию следует уважать. Но оказывается, что все это так выглядит, если не присматриваться к этой позиции внимательно. Ближайшее рассмотрение вносит ясность как в такие заявления, так и в эту позицию.

А ближайшее рассмотрение всегда начинается с простого вопроса: Почему? Ведь военный конфликт это не абстрактное понятие, и в нем всегда есть нападающая и обороняющаяся сторона. Проще говоря, если речь идет о внутреннем конфликте, когда боевые действия не выходят за границы одного государства, то тут действительно, может встать вопрос о том, что любое вмешательство в виде поставок оружия может означать принятие позиции одной из сторон. Между прочим, начиная с 2014 года, Москва как раз и протаскивала этот нарратив, напирая на то, что это – внутренний конфликт или «гражданская война». И все, кто стоял на этой точке зрения, однозначно играют за команду Кремля.

Но Украина предоставила килотонны доказательств того, что за «гражданской войной» стоит вторжение Москвы и тогда родилось определение, которое теперь широко используется во всем мире: «гибридная война». Более того, ООН признала РФ стороной конфликта, что полностью исключает происходящее из-под определения «внутренний конфликт». А раз так, то налицо страна-агрессор и страна – жертва агрессии. Но Германия, и не только она, все продолжает имитировать принципиальность, педалируя уже давно протухшими аргументами.

Но если вернуться к базовому принципу, на который ссылается Германия, то окажется, что она не желает подливать масла в огонь и давать одной из сторон ресурсы для поддержания этого самого конфликта. Опять же,  без контекстов, такую позицию можно уважать и принимать, но в таком случае, речь должна идти о более широком списке того, что может быть использовано для ведения войны. И здесь возникает некий пограничный массив товаров двойного назначения, которые могут быть использованы как в гражданских, так и в военных целях. И вот тут возникают вопросы по критериям, которые применяются к таким товарам и методам определения того, насколько они могут быть использованы в военных целях.

Поскольку эти вопросы возникли не вчера и не в 2014 году, то уже имеется обширная практика применения ограничений на поставки товаров двойного назначения и в принципе, можно пользоваться определенными наработками, уже давно существующими и применяемыми странами Запада. Но Германия пошла другим путем. Да, там работает система специальных разрешений для экспорта такого рода товаров, но определение того, могут ли они использоваться в военной сфере страны получателя или нет, строится на заверениях получателя в том, что товар будет использован только для применения в гражданской сфере деятельности. 

Если с той стороны пришлют клятвенную бумагу о том, что обедненный уран, например, будет использован для получения сахарной пудры или светящихся подлокотников кресел в самолетах Супер Жжет, то и вопросов никаких не будет. В случае с РФ можно даже не сомневаться, что там выправят любую бумагу, с любым количеством заверений, подписей и печатей, лишь бы получить то, что нужно. А тем более, когда вполне допустимы варианты в плане «позолотить руку», то и немецкая сторона вполне может настолько сильно закрыть глаза, что вообще ничего не видеть, со стороны россиян. Как оказалось, именно в таком режиме работал немецкий регулятор в прошлом, дембельском для фрау Меркель, году.

(Окончание следует)