Алжирский скандал Макрона, о котором мы писали ранее, сегодня получил новый оборот и в результате, выстроилась некая картина, которую мы постараемся изобразить так, как видим ее мы, ну а каждый может решить для себя сам, на что это похоже. Здесь будут использованы цитаты из сегодняшнего издания «Le Monde» и других источников, которые априори не могли бы это писать во Франции. Но начнем с того, как сейчас французская пресса описывает происходящее.

 «Префект полиции Парижа Дидье Лаллемен возложил венок у Сены в воскресенье, 17 октября, утром, через шестьдесят лет после резни алжирцев под руководством префекта полиции того времени Мориса Папона».

То есть, нынешний префект полиции как бы приносит извинения за действия своего предшественника, префекта Папона. Между прочим, этот дядя был осужден за участие в депортации евреев во времена Второй Мировой войны. Вот такие кадры во Франции вполне могли занимать пост руководителя столичной полиции. Правда, сейчас об этом «в лоб» уже никто не вспоминает и устраивают церемонии с полицейскими в парадной одежде, оркестром и минутой молчания. Перфоманс произошел на мосту Сен-Мишель в Париже. 

Если кому-то доводилось бывать в этом месте и проходить по мосту, то он знает, что мост с одной стороны начинается от площади Сен-Мишель, где находится Латинский квартал, а с другой – заканчивается на набережной острова Сите. Того самого, где справа от моста, стоит знаменитый Нотр-Дам, а вот слева – находится квартал, в котором слились воедино главное управление полиции, дворец правосудия, здание бывшей знаменитой тюрьмы Консьержери и там-же церковь Сент-Шапель.

В общем, место это знаменитое и ближайшее от офиса префекта, если нужно выйти к Сене. А к ней он вышел не зря, поскольку те самые репрессии, 60-ю годовщину которых сегодня вспоминают во Франции, тесно связаны с этой рекой. Не зря же в это самое время у другого – Безонского моста через реку Сену, но уже в пригороде Парижа, в траурной церемонии принял участие и президент Франции – Макрон. Дело в том, что 60 лет назад во время «алжирской резни» часть задержанных алжирцев, шедших по этому мосту из трущоб Нантера, расстреливалась, а их трупы – сбрасывались в Сену, а часть – просто сбрасывали в воду со связанными руками и те – тонули в реке. Именно потому эти два мсье пришли к мостам через Сену. И в частности, вспоминая те события, президент Франции сказал следующее:

«Репрессии были жестокими, жестокими, кровавыми. Почти 12 000 алжирцев были арестованы и переведены в сортировочные центры на стадионе Пьер-де-Кубертен, Во Дворце спорта и других местах. Помимо многих раненых, несколько десятков были убиты, их тела брошены в Сену. Многие семьи так и не нашли останков своих близких, которые исчезли в ту ночь. Президент Республики отдает дань памяти всем погибшим».

И действительно, упоминаний о том, что в доброй, сытой Франции могла происходить такая трагедия, название которой уходит за определение «репрессий» и называется «резней», практически не было и Макрон действительно пошел дальше, чем тот же Олланд в 2012 году. Он уже более определенно описал то, что происходило в то время. Хотя и до сих пор неизвестно, сколько же алжирцев тогда погибло. Считается, что погибших оказалось не менее 200 человек, но точного их количества неизвестно и по сей день. То есть, речь идет не только о том, что в течении нескольких часов парижская полиция практиковала внесудебные казни, но она даже не считала, сколько же людей погибло.

(Окончание следует)