С другой стороны, эта ситуация тоже не обещала ничего хорошего, он лично заявил о том, что видит мир у императора, а оно вон как получилось. Его не беспокоило то, какой ущерб там причинил этот обстрел, но очень волновало то, как он теперь будет выглядеть. Ведь тогда он всю ответственность взял на себя и теперь надо как-то выходить из ситуации, а выхода видно не было. Надо было срочно и очень тайно совещаться.

-Вот что. Всем даю час времени подготовить подробные доклады по этой ситуации, а ко мне – срочно пригласить очень тайного советника.

Через минуту спальная зала его загородной резиденции, на которой красовалась крупная надпись «Все лучшее – детям!» опустела полностью и королек извлек из комода свой черный пояс. Почему-то этот кусок ткани внушал в него силу и решимость, именно ее, а не твердость, поскольку пояс твердым не бывает.

Через три минуты он услышал тяжелые шаги своего тайного советника. Фамилия у него была странная и брутальная – Дурмак. Да и сам он был крупным и брутальным детиной. Чтобы мужичье с него не смеялось, пришлось дать ему дворянский титул и как водится – землю и доход в Коломыи. И теперь он назывался князь фон Дурмак Коломыйский.

-Я к вашим услугам, государь!

-Вот что, голубчик. Вы уже в курсе событий у нас на фронте?

-Безусловно. Я о них знал задолго до того, как они приключились.

Королек задумался и от этих мыслей ему стало спокойнее. Мысли говорили ему о том, что ему очень повезло с таким умным советником, который все знает наперед. Тем более, в таких опасных ситуациях. Как ему это удавалось – не важно, а главное – результат.

-В общем, ситуация получается неприятная и мне из нее надо как-то выкрутиться. Но сначала я должен восстановить ход событий и для себя понять, как я мог увидеть мир в его глазах.

-В чьих, ваше величество?

-В глазах соседнего императора.

-Хорошо. Давайте разберемся. Само выражение «в глазах» не корректно по своей сути. Обычно, если мы стоим напротив собеседника, мы смотрим не в оба глаза, а в один, правый или левый. Так устроено наше зрение, которое фокусируется на одной точке.

У королька аж дыхание перехватило. Услышав эти слова он подумал о тайном советнике: «Вот же ж умный, аж страшно». Но вслух сказал:

-Продолжайте.

-Скорее всего, вы смотрели в один глаз. Попробуйте вспомнить.

-Да… Пожалуй вы правы. Эдак смотреть сразу в два глаза и не получится. Надо смотреть сначала в один глаз, а потом – во второй.

-Но вы же этого не делали? Бегающие глаза – признак слабости, а вы же – не лох, не слабак?

-Нет, я не лох.

-Ну вот, видите. Значит вы смотрели в один глаз?

-Пожалуй, вы правы. Определенно я смотрел в один глаз.

-И какого же он был цвета?

-Коричневого. Карего.

Возникла неловкая пауза, что редко случалось. Советник прокручивал в голове какие-то варианты, а потом решительно сказал:

-Ваше величество, предлагаю убрать все упоминания об этом эпизоде и запретить о нем вспоминать. А если кто вспомнит – наказывать за попытку сделать вам зло. Снова будете потерпевшим. А что касается обстрела, то надо воеводе запретить стрелять в ответ. Это – единственный вариант.

-Отлично. Я не против. Только не понял, почему именно запрещать этот эпизод? Не уловил проблемы.

-Ваше величество, я не могу точно сказать вам о том, какую надпись вы увидели у императора, зато наверняка могу сказать, что увидели вы ее не в глазу, поскольку глаза у него светлые. В это время вы смотрели в какое-то другое его место и кто ж его знает, что там за надпись была.

Королек стал вспоминать, при каких обстоятельствах он мог увидеть эту надпись и ему стало дурно. А что, если и действительно она была не в глазу? Что тогда? Нет, надо делать так, как говорит советник, поскольку вот это (он пощупал свою корону зеленого золота) может легко слететь с головы.