В любом случае, у каждого народа есть из чего выбирать, чтобы сделать нечто славное своим символом. Но у Московии, что называется – не сложилось с этим. Сейчас уже трудно представить, что было в голове Петра 1 или Ленина, когда они обозревали историю собственной страны и видели там череду позорных событий. Но достоверно известно, что и первый, и второй – с презрением относились к населению, доставшемуся им и к тому, что это население творило до их восшествия на престол.

Вот одно из самых мягких описаний Петром 1 своего народа и той своей лютой ярости, которую он питал к нему:

«С другими европейскими народами можно до­стигать цели человеколюбивыми способами, а с русски­ми не так: если б я не употреблял строгости, то бы уже давно не владел Русским государством и никогда не сделал бы его таковым, каково оно теперь. Я имею дело не с людьми, а с животными, которых хочу пе­ределать в людей».

Собственно говоря, таких оценок можно найти во множестве и у Ленина, и у Сталина, и у российских царей, после Петра – килотонны, но именно эти два персонажа интересны более всего. И первый, и второй очень критично оценили всю предыдущую историю собственного государства и пришли к выводу о том, что выдергивать из нее славные страницы – себе дороже, поскольку все сплетено одно за другое и только начнешь распутывать этот вонючий клубок, вывалится весь канибальский характер это квази-орды и под общей массой позора будет похоронено то, что было выдернуто как пример.

В связи с этим, и в первом, и во втором случае были приняты радикальные меры, а именно – было решено переписать историю начисто и уже в нее сделать вкрапления из каких-то имен или событий, которые хоть как-то могли быть на самом деле. В совке практически не преподавалась история того, что было до революции, а если что и вспоминалось, то это – крестьянские восстания или позже – «рабочее движение и его революционная борьба». Если бы декабристы не вышли на Сенатскую площадь, неизвестно зачем и их не расстреляли и не перевешали бы, то и вспоминать о тех временах не имело никакого смысла. Зато совковая история преподавалась уже полностью в препарированном с самого начала виде.

Между прочим, большевики не были новаторами на этом поприще. Ровно то же самое делал и Петр, который начисто переписал не только историю собственного правления, но и всю историю, которая должна была показывать невыносимое величие его народа.

Но большевики переплюнули Петра и его последователей, вымаравших собственную историю хотя бы тем, что они вымарали из истории и самих вымарывателей. Но то, что и как они делали после прихода во власть, было просто чередой военных преступлений, живодерства и шизофрении. Думаю, коммунисты сейчас многое отдали бы, чтобы уничтожить любые упоминания о «красном терроре», как государственной политике совка, но сей факт никуда не денешь и политика государственного терроризма, как ее теоретическая, так и практическая часть, так и остались клеймом на совке.

И вот тогда большевики пошли дальше, чем немецкие ученые-историки Петра. Поскольку речь шла о совсем недавних событиях, современники которых были живы, то они брали заведомо позорное событие и переворачивали его с ног на голову, убеждая население в том, что это – не позор, а нечто славное.

(окончание следует)