Монах снова опустил руки и стал прятать планшет под рясу. Под ней оказался короткий автомат «Хёклер и Кох», а планшет был устроен рядом, на специально крепеже.

-У нас выбор простой, владыка. Или покаяться и вернуться в лоно Константинополя, либо принимать предложение и отрываться от них всех вовсе.

-И?

-Я за второй вариант, владыка.

-Да я тоже об этом хорошенько сейчас задумываюсь. А ну как предложение уже прокисло, а мы сейчас будем ломиться, мол теперь мы согласны. Тоже не красиво получается. Что скажешь?

-Не красиво, владыка. Получается, что мы сдались в другую сторону.

-Да, задачка.

Патриарх встал, сам взял в руку кочергу и стал с наслаждением перемешивать угли и поленья. В самом деле, этот вопрос придется решать рано или поздно, только вот сейчас у него есть здоровье, да и хватка еще не ослабла, а как оно дальше будет? Вон во что превратился киевский Трафарет или Кларнет, как там его.

Ведь смотреть на него даже ему было тошно, что уж говорить о том, кто был с Минаретом рядом. Несколько раз он смотрел его последние брифинги и это было отвратительно, просто руины. Дожить до такого нельзя, а если и суждено, то надо решить все ключевые вопросы и просто удалиться на покой, чтобы вот так не выставлять себя на посмешище. Так он размышлял, а вслух сказал:

-Это какой-то квантовый цугцванг получатся…

-Простите владыка, не уловил мысли.

-Да нечего тут улавливать. Как только начинаешь наблюдать за ситуацией, то каждый следующий ход выглядит хуже предыдущего. Но и не смотреть ведь тоже нельзя, а?

-Нельзя, владыка.

А дальше он проделал удивительные вещи, которых от него никто и никогда не видел. Он уселся на свое кресло и отмашкой руки показал монаху, чтобы тот – тоже садился. Монах медленно и нерешительно уселся, понимая всю важность момента. При патриархе никто не сидел вообще, а он вот сидит прямо у его любимого камина и сам патриарх что-то там колдует на своем столике. Оказалось, что Кирилл налил вискаря себе и монаху. Молча, не глядя в его сторону, протянул бокал и глядя в пламя камина, задумчиво сказал.

-Должен быть выход. Какой-то, знак или что-то такое. Если бы он сам снова предложил, разговор сложился бы правильно, а так – даже не знаю.

И тут монах встрепенулся. Перейдя от полной нерешительности, он мгновенно глотнул напиток, поставил бокал, и стал что-то выискивать в рясе. Патриарх заметил эту метаморфозу и с интересом наблюдал за развернувшейся сценой. В конце концов, монах извлек из недр своей рясы, особого вида мобильный телефон, с каким-то хитрым шифрованием. Экран телефона светился и он громко вибрировал. Монах уставился на экран потом – на патриарха, потом – снова на экран, его нижняя челюсть отвисла и казалось, что ему просто воздух не лезет в горло. Метаморфозы были настолько разительными, что патриарх не выдержал:

-Что? Что такое?

Монах еле смог взять себя в руки и передал трубку патриарху, сумев лишь выдавить из себя:

-Он! Как слышал…

Патриарх нерешительно взял трубку, но потом вдохнул полной грудью, взял телефон и громко сказал:

-Слушаю вас! Кто у аппарата?

И потом тоже возникла продолжительная пауза с каменным лицом Кирилла. Но очень быстро живость лица стала возвращаться постепенно он стал расплываться в улыбке:

-…И я вас! Да нет! Нисколько, конечно удобно. Премного благодарен, я тут виски балуюсь…

Монах решил, что ему надо быстро освежиться и прийти в себя. Он тихо шмыгнул в туалет, умылся, похлестал себя по щекам, еще раз умылся и когда возвратился, первое, что услышал, заразительных хохот патриарха, который через смех рассказывал собеседнику:

-…А я ему – анафему наложу на всю твою отвратительную харю! Да-да! Ну в общем, договорились.

Патриарх еще слушал, но платком утирал слезы от смеха.

-Бумаги у нас почти готовы, пару штрихов и можно подписывать! Непременно. Что? Нет, лучше вы к нам! Да-да! Всего вам наилучшего!

Патриарх полностью откинулся на спинку кресла и явно отходил от хохота, но потом собрался и пришел в деловое расположение духа.

-Так, значит вот этот вариант и запускаем, приглашаем на заключение договора и все такое.

-Ясно, но мы тогда уперлись в название контрагента. Как мы называем ту сторону?

-Просто: Его светлость Люцифер.