Для тех, кто не в курсе, хочу сообщить о том, что на более или менее серьезную работу в совке, надо было устраиваться через определенное кадровое сито, в котором были предусмотрены отсеивающие элементы как биографического характера, так и в плане здоровья. По крайней мере, нарколога и психиатра проходить надо было обязательно и только после этого ты получал роскошную анкету, в которой была масса вопросов, наиболее интересными из которых были: «находились ли вы или ваши родственники в плену или на оккупированной территории и если да, то кто, где, когда и при каких обстоятельствах».

Если бы у тебя был кто-то, кому можно было задать вопрос о том, зачем это нужно, ответ был бы примерно такой: «Это необходимая строгость». Понятно, что потом какие-то люди проверяли твою анкету по своим учетам и делали соответствующие выводы. Если: «были», «состоял», «судим» были с положительным ответом, то на том можно было ставить точку даже не проверяя анкеты, но если это выяснялось в процессе проверки, то можно было еще и получить бонус – персональную консультации в местном управлении КГБ.

Но такие строгости были где-то внизу, на какие-то простые должности, а вот дальше – большую роль играли характеристики, рекомендации и тому подобные бумаги. В некоторых из них повторялись в отрицательном виде ответы на указанные вопросы и еще добавлялось (порочащих связей не поимел).

Это сейчас выглядит чудно, поскольку справки о несудимости и справки о том, что на учете не состоишь – достаточно и потому совковые лабиринты кадровой политики кажутся странными и монстроидными. Тем не менее, такой была система и тогда от нее деваться было некуда и можно было только представить, как все это выглядело у вершины Олимпа.

Но спустя годы оказалось, что еще в те времена было не «все так однозначно». Уж не знаю, что нынешний младший подграф Никита Михалков написал бы в графе о социальном происхождении, но как-то сомнительно, что вместо «из рабочих» или «из крестьян», он мог бы написать «из дворян». По крайней мере, он сейчас рассказывает, что его род засветился очень давно и его давний предок был «постельничим» у самого Петра 1. Думаю, он это вспомнил в момент, когда решались кадровые вопросы в руководстве Газпрома и он тем самым хотел показать, что он еще и потомственный газовик.

Дело в том, что с отоплением в 18-м веке было так себе и зимними вечерами, постель императора грел постельничий. По идее – должен бы греть телом, но хитрецы применяли доступные технологии, чтобы имитировать такой себе прототип Газпрома, для лучшего согревания постели.

Но с этим делом у Михалкова так и не сложилось и потому он до сих пор ходит младшим подграфом. А между тем, его папа, кроме детских стишков, баловался сочинением гимнов для совка. Написал он аж 4 текста, в зависимости от колеблющейся линии партии и правительства. Он спокойно проплыл по волнам всех режимов и не утонул. Сам Никита – тоже преуспел и первым успел назвать Путина «вашим превосходительством».

И все бы ничего, вроде бы родственники служили всем режимам и их можно было записать в профессиональные холуи, которые служат любой власти, если бы не дядя Миша, который в 41 году сдался в плен, а потом – до конца войны исправно служил в танковой дивизии СС «Мертвая голова». В общем, с такими раскладами дядю Мишу должны были бы шлепнуть без особых разговоров, а братишку Сережу, гимнотворца и его сынулю «Мохнатого шмеля», направить в Магадан собирать ракушки.

Но случилось чудо. Брат Миша сказал, что случайно забрел в СС и дело это – не стоит выеденного яйца, а в подтверждении этого, он согласился работать «куркой», стукачом, которого подсаживали в камеры НКВД, где он выдавал себя за пленного эсэсовца. Впрочем, выдавать-то особо и не пришлось.

И что характерно, никто не отменил в анкетах тех самых пунктов, о плене, об оккупации. Правда – не было там пунктов о службе в СС, и кто его знает, может, поэтому он остался живым, здоровым и довольным, а его братишка написал еще два гимна, племяшка же стал сэром Чарльзом Баскервилем, а теперь – то ли графином, то ли боярином.