Вот в этот момент из их голов начинает высыпаться все лишнее и голова становится чистым сосудом, в который уже можно грузить что угодно. Любые идеи и принципы грузятся легко не по их легкости, а просто потому, что в этот момент нет никаких других источников, которые могли бы заполнить возникшую пустоту.

Чаще всего, это достигалось монотонными физическими, часто – бесцельными нагрузками. Опять же, кто этого не ощутил на собственной шкуре – не поймет. Пускай каждый вспомнит случаи, когда соседи или компания на улице не давали уснуть. При этом, вы лежите в собственной удобной постели, вам тепло и уютно, только шум не дает вам погрузиться в сон.

А теперь представьте, что уснуть можно без всякой постели. Просто на каком-то ровном месте, подложив руку под голову. Хорошо, а сидя? Представили? Ну а стоя? Нет? Так вот, у нас на первом посту, коим всегда является штаб части, где часовой охраняет ее боевое знамя, был забит и загнут гвоздь, за который часовой цеплялся ремнем сзади и спал, не боясь упасть. Ведь ему нельзя было спать на посту, но ночью он просто вырубался и висел на ремне, обняв автомат.

Экстрим? Нет, не экстрим. Когда ночью идет пешая колонна новобранцев, обычно – рота в 100 человек, то можно быть уверенным, что большая часть колонны – спит на ходу. Для того, чтобы спокойно спать и не просыпаться, бойцу достаточно постоянно ощущать, что он не вывалился из строя. И все. Он спит. Если колонна остановится, он просто упрется в товарища, стоящего перед ним и проснется лишь для того, чтобы осознать «мы остановились».

Еще экстрима – пожалуйста. Автор лично на себе испытал сон бегом. Правда, бег был не спринтерский, а чуть быстрее движения «шагом», но на тебе висит килограммов 30 амуниции, оружие и все такое. И вот в таком виде – все равно спишь.

Причем, никаких причин доводить бойцов до такого запредельного состояния, кроме как психологического слома – не было. Ведь читал же в присяге текст  – “стойко переносить все тяготы службы”, вот и переноси, родной! У меня это было особенно сложно, поскольку там, где пришлось служить, хлопцы были здоровые и в основном – имели хотя бы по одному спортивному разряду. Поэтому вымотать их надо было уметь. Но ничего – выматывали.

А вот тех, кто все равно, даже после такого расплющивания, возвращался во вменяемое состояние и подавал признаки еще нормального человека, дошлифовывали дедовщиной.

Фокус тут вот в чем. Любого, даже самого стойкого человека, который не имеет серьезной специальной, психологической подготовки, можно вывести на грань его возможностей и там он сломается. Он впадет в апатию и ему уже будет все равно, что происходит вокруг. Просто в каждом случае нужно применить правильную тактику, которая утилизирует его силы. Что характерно, каждого конкретного человека, если это не армия или тюрьма, где у него нет выбора, надо аккуратно подталкивать к этой грани, чтобы он не заподозрил, что им манипулируют, а вот после слома, люди ведут себя примерно одинаково.

(окончание следует)