Но есть и еще один конфликт, который Иран создал своими руками и особенно обострил его за последние несколько лет. Дело в том, что Иран не является мононациональным государством и там имеются довольно внушительные межнациональные противоречия. Но приняв сторону Армении в армяно (российско) – азербайджанской войне и даже начав подготовку к прямому военному противостоянию с Азербайджаном, центральные власти Тегерана получили жесткую оппозицию иранских азербайджанцев, которых по разным данным, там до 30 миллионов человек.

Более того, живут азербайджанцы локализовано, южнее самого Азербайджана, и получается, что в Тегеране планировали военные действия с Азербайджаном из местности, которая населена в основном – азербайджанцами. Это стало оскорблением для трети населения страны. Между прочим, в моменты обострения ситуации на границе с Азербайджаном, Иран демонстративно перебрасывал к границе тяжелую технику, включая и танки. Ну а местное население, не менее демонстративно, забрасывала все это добро коктейлями Молотова.

Ну и понятно, что над всем этим имеется неразрешимый конфликт Ирана и США. Штаты имеют несколько «не оплаченных долгов», которые Вашингтон не забыл и которые вернет при первой же возможности. А в любом конфликте, особенно военном, наличие или отсутствие поддержки США имеет особое значение. И вот в этом смысле сейчас возникает вопрос о том, почему Штаты оставили так много оружия в Афганистане? Возможно, это и совпадение, но Талибан сейчас делает ровно то, что Штаты бы сами сделали с превеликим удовольствием, но вынуждены просто смотреть на все со стороны, поскольку еще и бородатых тащить на вешалку, как Саддама – явный перебор.

И вот возникают талибы, которые в регионе явно не считаются инородным телом. По крайней мере, большая часть населения Афганистана приняло их власть если не с одобрением, то с пониманием, и назвать их оккупантами ни у кого рук не поднимется. Поэтому в их исполнении война с аятоллами выглядит вполне прилично и многие могут отнестись к ней очень лояльно, и уж точно тут никто не найдет руки Штатов или сионистов. А это – крайне важно для ситуации в самом Иране.

Никто не знает, как дальше будут развиваться события, но если талибы таки решатся двигаться дальше, то это будет война, пусть и немного странная. А война требует консолидации общества как наступающей, так и обороняющейся стороны, а вот с этим в Иране может не сложиться. Если бы Штаты высадили десант в Иране, то скорее всего, даже при ненависти к собственному, наглухо отбитому режиму, достаточно большая часть общества, пусть и вынуждено, но поддержала бы центральную власть.

Если теоретически представить, что нечто подобное смог бы сделать Израиль, то можно не сомневаться в том, что население Ирана отодвинуло бы на потом свои претензии к власти, а вот в случае с талибами такой консолидирующий эффект вряд ли возникнет.

И наоборот, вероятный талибский поход на Тегеран может оказаться не основной силой внутренней, центробежной реакции, а ее катализатором. Кстати, и сами Талибы пришли во власть именно таким путем. Население Афганистана просто не поддержало центральную власть потому, что не видело особой разницы между нею и талибами. В Иране может произойти нечто подобное, но поскольку страна намного крупнее Афганистана и ее этнический состав куда как более пестрый, то талибская война может сдвинуть с места процессы, которые просто ждали своего толчка.

В общем, там все может закончиться та же быстро, как и началось, поскольку причины всех этих движений лежат в очень специфической плоскости, но если талибы прямо сейчас провели довольно успешную разведку боем, то если они остановятся сегодня, не факт, что не продолжат завтра. А у Ирана появилась новая забота, и то, что он без оглядки творил последние годы, пришло к нему в том самом виде, в котором он это делал сам. Международный спонсор терроризма подвергся нападению террористического движения. Что это Кэррол или Оруэлл – не важно, поскольку давно и мудро сказано «враг моего врага…»