Часто бывает так, что от дельные хомо и даже слегка сапиенсы, очень хотят верить в то, что им хочется, отрицая объективную реальность. Здесь нет смысла вспоминать о религии, а тем более о Папе римском, поскольку мы никогда не интересовались азартными играми и приравнянными к ним мероприятиями, а просто обратим внимание на то, как это проигрывается у некоторых, условных сапиенсов. Понятно, что это – необычные случаи, но как это ни странно – переходящие в область индустрии.

Взять хотя бы товарища прутина. Вернее, брать его будут специально обученные люди, которые знают процедуру доставки пациентов в Гаагу, но мы возьмем его как пример и что увидим? А увидим то, что видел барон Мюнхагузен, перефразируя слова которого, можно сказать: «Вот вы говорите – прутин. Ну хорошо, не говорите, думаете…» И вроде бы ничего здесь необычного нет, но сам о себя считает инкарнацией Петра 1 и вообще – царем Петром. Правда с ростом у прутина не сложилось и очевидно – с другой физиологией – тоже, иначе он не проходил бы два десятка лет на цыпочках, а плюс к тому, у него явно не те болезни, которые Петра свели в могилу в 53 года.

Сифилис в те времена не лечили, да и позже, дедушка Ленин от сифилиса сыграл в ящик прожив на год дольше Петра. Ну а прутин пошел на восьмой десяток с деменцией и недержанием всего, что помещается в чемодан. Тем не менее, он настолько вжился в образ царя, что выковырять его из образа уже невозможно. Не на публику, а в своем узком кругу, он непременно начинает свои речи со слов «Житие мое» или «Паки-паки», хотя иногда звучит и «Пуки-пуки». В общем, верит он в это и все тут, хотя любой, кто смотрит на эту ходячую руину не видит ни двухметрового росту, ни бесшабашности загульного царя, который без охраны слонялся по борделям и кабакам. Разве что живодерством переплюнул своего кумира.

Но в данном случае, более поучительным является пример его пропаганлистки – Симанянши. Конечно же Маргарита Симонян это не вульгарная хабалка Танюха Монтян, но что-то общее в них есть, а вот разница заключается в диете Симонянши. Она уверовала в то, что поедание бобров, сделает ее умной и красивой и если насчет красоты спорить бесполезно, поскольку это категория весьма субъективная, то вот по поводу ума она явно не прогадала. По крайней мере, она чутко улавливает все колебания эфира и показывает настолько мгновенную реакцию в переобувании, что может переплюнуть знаменитых креветок, за которыми числится рекорд живой природы, в скорости производимого движения.

И тут дело не толко в скорости, но и в диапазоне тех крайностей, между которыми она и демонстрирует рекорды переобувания. Практически стерильный, эталонный фашизм, сдобренный призывами к нанесению ядерных ударов, просто мгновенно переходит в имитацию раскаяния и даже чистосердечки, а потом, с той же стремительностью она возвращается в исходное положение. Причем, это – не биполярное расстройство, поскольку и в одной, и в другой роли, она остается все той же симоняншей, а все потому, что она каждый день есть бобров.

Ну а такие мгновенные реакции и переходы, важны не только для сохранения своей шкуры, на что она искренне надеется, но и в технике, особенно сложных и опасных технологиях, где чем выше реакция, тем лучше. Безусловно, к таким процессам относится все, что связано с ядерной энергетикой и вот оказывается, что между боброедкой и ядерной энергетикой федерации, есть вполне конкретная связь. Ее обнаружила вражеская пресса.

«Сотрудники «Росэнергоатома» приступили к тестированию российских персональных компьютеров «Бобер» на базе процессора «Байкал»… «Бобер» представляет собой персональный компьютер в компактном корпусе. В качестве операционной системы здесь используется Astra Linux Special Edition «Новороссийск». Компьютер построен на базе материнской платы DCB-B560M. Предусмотрена возможность установки до 128 Гбайт оперативной памяти DDR4, твердотельных накопителей формата M.2 до 4 терабайт, а также SSD и HDD общей емкостью до 26 терабайт»

А все потому, что Симонянша рассказала о том, как бобры положительно действуют на скорость реакции. Так что почти сапиенсы там не зря едят своих бобров, но как говорил классик: «думают, соображают».