И вот сейчас вернемся к событиям на фронте. До конца июня противник находился в той или иной степени наступления и уж точно – он владел инициативой. Даже его отступление с северного фронта было обусловлено решением об отходе. Да, если бы он завяз еще и там, последствия были бы катастрофическими, и хоть под давлением, но ушел он по собственному решению. Как и ожидалось, отступившие войска были переброшены на Восток и Юг, где он продолжил свои наступательные действия, а мы – оборонялись.

А теперь давайте вспомним классику жанра и то, как завещали теоретики военного искусства обеспечивать наступательные действия. Они говорили о том, что для начала наступления атакующая сторона должна иметь соотношение сил и средств из расчета 3:1. Сейчас, когда войска насыщены техникой и тяжелыми вооружениями, эти соотношения уже являются намного более сложными, поскольку тут важно иметь ввиду отдельные компоненты вооруженных сил и их соотношения, например – в танках, артиллерии и авиации, но для простоты рассуждений, оставим то самое соотношение, известное со времен Мольтке и Клаузевица. Но почему соотношение должно быть именно 3:1? 

Ответ очень прост. Атакующая сторона не может активно использовать укрытия, в отличии от обороняющейся, и потому будет нести кратно большие потери. Именно из-за того, что изначально наступающая сторона закладывает эти самые потери, она и должна иметь указанное выше трехкратное преимущество. В каждом конкретном случае эти соотношения могут меняться и атакующая сторона может нести как меньшие, так и существенно большие потери, по сравнению с классикой. Так противник, во время наступательных боев, по разным подсчетам, нес потери в 5-8 раз больше, чем ВСУ.

И тут причину таких потерь можно искать в тех аналогиях, которые приведены выше. Противник рассчитывал на определенные действия ВСУ в обороне, но наши военные, во большинстве случаев, отошли от догм, которые были забиты еще с совковых времен и показали оборону, к которой противник не был готов, как боксер, выкидывающий множество ударов и не попадающий в цель, и потому быстро выдохшийся. 

И это как раз выражается кратно большим количеством потерь. Понятно, что он пополняет потери, но когда их уровень постоянно высокий, это нехорошо для наступающей стороны по целому ряду причин, о которых мы писали ранее. Но самое неприятное здесь то, что он раз за разом, не получает результата, на который рассчитывал изначально.

О том, что ВСУ показали новый и крайне эффективный вид обороны в полномасштабной войне, пишут военные эксперты всех ведущих военных стран мира. Это уже не подвергается сомнениям и принимается как свершившийся факт. Но вот с конца июня наступление противника стало замедляться и сейчас остановилось, а ВСУ постепенно начинают переходить в наступление. И теперь мы подошли к вопросу о том, почему мы не видим стремительных бросков ну и всего того, о чем все наверняка уже читали. Для этого возвращаемся к той самой классике жанра, которую мы договорились считать в качестве такого себе ориентира, поскольку его же гарантированно будет использовать и противник. Он это будет делать хотя бы потому, что в наступлении он придерживается классических теорий и наверняка полагает, что ВСУ не смогут показать чего-то принципиально нового. Правда, они так думали о наших военных и в плане оборонительной войны, но никогда не желали признавать своих фундаментальных ошибок и тем более – отходить от своего мировоззрения «диды воевали».

(Окончание следует)