Нельзя было допустить существования столь независимого духа. В 2003 году Щекочихин все еще задавал вопросы о взрывах в московских квартирах от лица американки русского происхождения, мать которой погибла во время одного из взрывов. Но потом он почувствовал себя плохо. Он все-таки отправился в поездку в Рязань, но его лихорадило, и голова была как в огне. Когда он вернулся в Москву, у него кружилась голова и жгло горло. Давление упало, кожа покраснела. На следующий день у него начала шелушиться кожа и выпадать волосы. Его срочно доставили в Центральную клиническую больницу, известную под прозвищем «Кремлевка», потому что она лечит правящую элиту, а иногда и тех, кто с ней пересекается. Врачи диагностировали «отравляющие вещества неизвестного происхождения»…

…Друг писал: «Состояние Юрия ухудшалось с каждым часом. У него постоянно повышалась температура. Его слизистые оболочки были опухшими, а почки отказали. Затем началось самое худшее. Его кожа начала шелушиться, как будто он получил сильные ожоги. Даже неспециалисту было понятно, что происходит: то ли из-за радиации, то ли из-за каких-то неизвестных ядов».

Официальным вердиктом был синдром Лайелла или тяжелая аллергическая реакция. Щекочихин умер 3 июня 2003 года. К тому времени на его теле практически не осталось кожи. Друг писал: «Слово яд никогда не произносилось, хотя все принимали его как должное. Страх заставил людей замолчать».

Алена пошла прощаться с другом в морг. «Это было большое помещение, огромный зал. На плитах лежали тела, которые должны были похоронить на следующий день. Я огляделась. Там было около 20 человек, но я не смогла найти Юру. Я подошла к служителю и объяснила, что, возможно, я не в том месте, потому что не могу его найти. Краем глаза я увидел милую старушку, лежащую на плите. Самое странное, она напомнила мне мою бабушку, которая давно скончалась. Меня поразило сходство двух старушек. В моих самых страшных кошмарах я никогда не могла представить, что милая старушка на самом деле была Юрой»

Понимаете? Ее друг был настолько неузнаваем, что Алена не могла найти его в морге, пока надзиратель не указал ей на его именной жетон. Это было в 2003 году. Только что начались отравления и расстрелы. Журналист-расследователь Анна Политковская? Отравлена, позже расстреляна. Правозащитник Наташа Эстемирова? Расстреляна. Политик Борис Немцов? Расстрелян. Лидер оппозиции Алексей Навальный? Отравлен, сейчас в тюрьме.

Навальный еще жив. Почему так? Потому что Путин боится восстания, если его убьют. Хозяин Кремля гораздо слабее, чем предполагает его пропаганда. По тем же причинам он не осмеливается назвать свою войну войной. Фраза «спецоперация» – это сигнал о том, что он боится рассказать россиянам правду о войне на Украине. Отсутствие всеобщей воинской повинности показывает этот страх; отсутствие солдат из Москвы и Санкт-Петербурга подчеркивает это. Я не верю, что Путин посмеет нажать ядерную кнопку. Он болезненно боится собственной смерти. Если же он попытается, я думаю, кремлевская машина не сработает.

Если вы изучите карьеру Путина, то поймете, что мы имеем дело с гиперагрессивным психопатом, на чье слово нельзя положиться. Он человек, который считает компромисс слабостью; который сеет подозрение и недоверие к Западу; который любит убивать. Мысль о том, что мы можем вести переговоры с Путиным, – глупость. Никто на Западе не будет в безопасности, пока он и его машина для убийств не будут остановлены.

Джон Суини — британский журналист и писатель. Его новая книга «Убийца в Кремле» выходит в издательстве Transworld Books 21 июля.

Opponent: Двадцать два года назад у нас были свои проблемы. А лидер соседей смотрелся тогда куда ярче на фоне наших двух последовательных посткоммунистических Леонидов: молодой, уверенный, язык подвешен, можно сказать, либерал. И вся эволюция, его и его подданных, произошла на наших глазах. А в итоге как-то буднично, незаметно произошел, как сказал бы Михаил Ромм, «Обыкновенный фашизм» с некоторой отдушкой «русского духа». У кого ещё остались сомнения, достаточно ознакомиться с 14-ю признаками означенного режима, хоть по Умберто Эко, хоть по Лоуренсу Бритту. И пожинать плоды этого интересного явления приходится не только нам, поскольку волей истории мы первыми оказались на пути его распространения, но и уже не безмятежной Европе, и слегка расслабившимся не ко времени Штатам, и прочим, начинающим чувствовать первые позывы голода и холода. Двадцать первый век, первая четверть. Какие надежды возлагались! Всё человечеству бдительности не хватает. И память коротка…