Наверное, не только мы обратили внимание на то, как выглядит волна «нелегалов»  у границы Польши и наверное, именно нам украинцам, проще уловить какие-то детали, которые ускользают от людей, чья страна не имела собственных беженцев. В самом деле, когда речь идет о том, что кто-то был вынужден внезапно бросить все и бежать из дому так, чтобы в него не вернуться, выглядит очень специфически. Наверное, в 14-15 м годах многие это видели персонально. Здесь мы хотим обратить внимание на то, что беженцы и переселенцы – не одно и то же.

Первые бегут налегке, взяв самое ценное и часто, этого ценного оказывается не очень много, поскольку любая война порождает некую прослойку мародеров, которые понимают суть происходящего, как и то, что вот у этих беженцев с собой есть что-то, чем можно поживиться. В общем, беженцы оказываются без ничего и радуются тому, что удалось хоть жизнь сохранить. Все остальные – переселенцы. То есть, им не угрожала смертельная опасность, но они двинулись в путь, не важно по какой причине. Это – важный момент, разделяющий этих людей на тех, что спасал свою жизнь, и тех, то мог бы жить дома, но решил уехать просто потому, что ему так захотелось или по какой-то причине он был вынужден это сделать.

Отсюда следует, что беженцы – обездоленные люди, не имеющие средств к существованию. Именно на это напирает ООН и даже некоторые деятели в ЕС, оценивая ситуацию на польской и литовской границе с Беларусью. Но откуда они взялись, это беженцы? Для нас понятно, что если у тебя хватило денег на международный и достаточно далекий рейс из Басры в Минск и если ты получил студенческую визу, то ты уже – не беженец, поскольку имеешь и время для того, чтобы собраться в дорогу, и деньги на эту дорогу.

Но вот эти люди оказываются у границы и оказывается, что прибыв из теплых мест, они довольно неплохо одеты по сезону в новую одежду, которая в их местах просто не нужна. Энтузиасты уже идентифицируют их верхнюю одежду и обувь, приводя цены по каталогам и это – неплохая одежда, которую наши соотечественники еще подумают покупать или будут искать что-то подешевле. Настолько основательно подготовленных к местным условиям беженцев еще поискать надо. Ну и плюс к тому, можно ни на что не смотреть, а только на то, как эта публика «документирует» репрессии польских пограничников.

Все, кто читает эти строки, прямо сейчас могут посмотреть на мобильный телефон и ответить на простой вопрос, вы пересели на Айфон 13? Нет? А на Айфон 12? Тоже нет? Да что же это такое! А впрочем, мы тоже на них не пересели, ну а тот, кто решит это сделать, должен потратить на это около тысячи долларов, в зависимости от моделей. Так вот, у многих «беженцев» в руках именно такие девайсы. А теперь давайте просто представим, «беженец» неплохо и по сезону одет и обут, в руках держит не стыдный смартфон и при этом, он же не просто его в руках держит. Ничего подобного. 

Он куда-то гонит стрим, а это значит, что у него оплачен пакет мобильных услуг, который позволяет это делать без проблем. Возможно, он установил карточку местного оператора, но скорее всего, у него – своя старая карточка для того, чтобы с ним могли связаться родные, близкие и в конце концов – проводник на той стороне, который довезет его до Германии. А это значит, что ему хватает оплачивать роуминг с жирным лимитом потоковых данных. Уже кто его знает, как с этим в Ираке, Сирии а теперь уже и Мали (привет Вагнеру) но как-то пришлось покопаться в тарифах египетских операторов связи и там даже на месте, в Египте, идет веселая тарификация потоковых данных, в зависимости от переданного объема. Если и там так, то можно представить, сколько стоит «беженцу» этот стрим в роуминге, но его это не смущает.

(Окончание следует)