Но были и еще более загадочные графы опросников. Через 40 лет после окончания Второй Мировой Войны анкеты содержали вопросы о родственниках, бывших в плену или оккупации. Что характерно, большая часть населения совка, проживающая в европейской его части, безусловно, имели таких родственников, но писали – «нет». Этим они отрекались от них и как бы подписывались – «я – совок». Наверное, там был еще какой-то смысл, но главный – самоидентификация.

Наиболее загадочным же был пункт анкеты, встретивший вчерашнего школьника в анкете военкомата. Назывался он «знание иностранного языка». Практически всегда в этом месте возникал вопрос о том, что на это отвечать. С одной стороны, пять лет в школе «учили» английский или немецкий, а кое-где – французский и испанский языки. Вроде бы взять и написать – «не владею», нельзя хотя бы потому, что тут рядом лежит аттестат, где твой иностранный язык имеет оценку «5», ну, в крайнем случае «4». Раз так, то как-то владеть им ты обязан. Но вдруг окажется, что тебя спросят что-то по-английски, а ты, кроме «Май нэйм из Вася» – ничего не знаешь. Поэтому – приходится уточнять.

А уточнять есть что. Обычно, школьная программа и преподавание иностранных языков были настолько отвратительного качества, что большинство учеников задумывались о смысле убийства времени на этот предмет. Даже природоведение с изучением цвета яиц у птиц выглядело более близким к реальности, чем иностранный язык. Мало того, в конце 70-х до нас таки дошли песни «загнивающего Запада». Все началось с Аббы и Бонни М, а потом – пошло-поехало. Подтянулись (уже широко, а не элитно) Битлы и все остальное.

По своей наивности, будучи школьниками, мы включили магнитофон, чтобы молодая учительница английского перевела смысл какой-то песни, которая исполнялась на английском. В общем, мы – жители глубоко континентального городка, наблюдал картину вытащенной на поверхность глубоководной океанской рыбы. Училка выпучила глаза, которые у нее чуть не выпали, а ртом делала так, как делает морская рыба без воды.

То есть, о качестве владения иностранным языком в среднем по совку можно было не спрашивать. А тут – серьезная бумага, в суровом учреждении. Но на помощь приходил сотрудник военкомата, который только уточнял, какой язык учили в школе. Когда ты отвечал, что учил английский язык, он подсказывал правильный ответ: «английский со словарем». Это значит, что ты его должен был учить, но не сложилось.

Такая ситуация была почти везде. Раз так, то иностранная литература или иностранные тексты были доступны только в переводах. А переводчики все были на учете в КГБ и любой текст переводили правильно, с учетом линии партии и правительства, которая постоянно колебалась. Не удивительно, что тексты того же классика коммунистической теории и классовой борьбы Маркса, и не только его, были переведены правильно и с нужной подачей.

Но вернемся к анкетам. Тут важно то, что такие анкеты имели практическое применение. Отдельные позиции анкет были заведены на проверку КГБ. То есть, определенный ответ в анкете запускал стандартную процедуру, которая могла привести на нары, в психушку, в агентуру или даже в штат КГБ. Эти алгоритмы работали четко, в режиме сита. Уже потом начиналась отдельная работа следователя или опера, но на начальном этапе шел простой, механический отсев.

В общем, уже тогда система настолько закостенела, что обросла инструкциями и предписаниями на все случаи жизни. Это стало родовым признаком Конторы. И такое положение вполне объяснимо. Все надо было делать четко по написанным бумажкам, ибо любая смена направления ветра может стоить тебе очень дорого. Любые отклонения вправо или влево делались на собственный страх и риск. Они могли как ускорить карьеру, так и привести к гибели.

Все это к тому, что нынешняя система спецслужб РФ возвращается в прежнюю парадигму и костенеет на глазах. Из нафталина достаются не только старые приемы работы, но и старый ее алгоритм. На выходе получаются адаптированные версии одних и тех же конструктивных решений.

Вот публике надо было снова привить знакомую формулу «народ-победитель». Это – завуалированная форма некого превосходства над остальными. Если невозможно похвастаться интеллектуальными, техническими или экономическими достижениями, то в ход идет именно эта карта. Быдло ее подхватывает легко и с удовольствием. Однако, новые времена требуют и новых форм, а потому – была запущена известная надстройка «можем повторить». Звучит свежо, хоть по своей сути это – старая совковая конфета с начинкой из того же самого, пусть на этот раз и привезенного из солнечной Якутии.

Но именно эта конструкция оказалась очень удобной для исследования. Успешно апробированный вариант старого совкового приема, видимо, был утвержден и рекомендован для применения и в других операциях, понятно, после доработки его для конкретного случая. Поскольку основная идеологическая работа российских спецслужб направлена на разрушение Украины, то этот метод просто не мог не вынырнуть у нас. И действительно, «можем повторить» у нас материализовано в призывы к: «майдану 3,4, 5…» и теперь это стало смотреться примерно так же, как и на родине клинического победобесия. Работает один и тот же алгоритм, инспирируемый из одного и того же места.

При внимательном рассмотрении того, что вбрасывается в нашу прессу или вкладывается в уста российской агентуры, можно найти массу аналогий того, что уже демонстрировали КГБ/ФСБ. Но в этом году вся эта ситуация стала неожиданно и уж слишком хорошо заметной.

Местная публика, так или иначе вовлеченная в в большую кремлевскую игру, разоделась в маскарадные костюмы а-ля «дидываивале» и использовала другие сценические приемы, принятые именно в засыпанной скрепами стране. Все это должно было стать обрамлением экзальтированного карнавала, который ожидался на Московии. Оттуда планировалась волна победобесия, а у нас и в других местах бестолковая массовка во главе с попами и одиозными депутатами была бы откликом на «запрос из центра».

Только вот на Московии всю эту красоту, включая штурм «рейхстага», макет которого построил специально приглашенный для этого якутский скульптор, пришлось отменить из-за пандемии.

Более того, дедушке Вове сделалось «зле» и он спрятался в неизвестном месте, поскольку своя шкурка ему куда дороже, чем вот эти тупые маскарады на красной площади. Так что там все это дело свернули, но ведь алгоритм работает в более широком масштабе. Мероприятия в других местах никто не отменил просто потому, что без команды Путина этого сделать нельзя, а Путину сейчас – не до команд.

Поэтому-то у нас все и прошло согласно утвержденному плану мероприятий и соответствующей смете. Впрочем, как это всегда и было. Удивляться здесь нечему. Такое было мнение и оно просто не успело измениться и потому мы у себя наблюдали марш зомби, которые даже Путину оказались не нужными. Они праздновали не «со слезами на глазах», а «со словарем».