Морфеус давал ему четкие указания и все, что он говорил, случалось именно так, как было сказано. Он открыл окно и глянул вниз: «Мама моя родная!», промелькнуло в голове. Это был офисный небоскреб и внизу сновали маршрутки, троллейбусы и он готов был поклясться, что увидел даже трамваи, хотя ни рельсов для них, ни всего остального, необходимого для них, тут никогда не было. И тут в его голове мелькнуло: «Матрица вштырила!»

Он отважно шагнул на карниз и даже сделал несколько шагов, но потом остановился. Ему отчаянно хотелось в туалет и даже неизвестно, по какому поводу, и потому он посмотрел направо – карниз, налево – карниз, впереди – пропасть, оглянулся назад, а там – менты. Морфеус, конечно – хорошо, но в туалет все же надо. Не хватало еще на такой высоте поскользнуться.

Прошло какое-то время и его привезли в чистую белую комнату с белым столом и двумя белыми стульями. За одним из них сидел агент Смит, на другой – усадили его самого. Агент, с едва уловимой улыбкой, долго рассматривал оппонента, а потом также медленно стал развязывать папку с документами. Его документами. Вернее – не так, документами на него. Смит медленно стал перекладывать документы, н секунду останавливаясь и рассматривая каждый из них, но потом – резко закончил это занятие и подчеркнуто спокойным голосом сказал:

-Мистер Андерсен, мы знаем о вас буквально все. И не думайте, что только об офшорах. Все остальное мы тоже знаем.

Это было похоже на правду, поскольку он успел рассмотреть на просвет одну из бумаг, на которой была фотография из его квартиры на Бейкер-стрит в Лондоне. В доме напротив, принадлежащей дочке Назарбаева, где когда-то жил знаменитый сыщик, он даже рассмотрел его фигуру со скрипкой, в окне второго этажа

-А вот это – провал! – подумал задержанный.

В его голове промелькнули эпизоды покупки этой квартиры и того, как он на нее наколядовал денег. Мысленное он сам себе сказал: «Мама!», и тут же вспомнил улочки Рима и где-то недалеко – свой скромный домик, с палисадником из мохнатой, ласковой конопли. Он почувствовал, что терпеть больше нет мочи. Казалось, что агент прочел в его глазах если не все, то уж основное – точно.

-Мистер Андерсен, мы о вас знаем даже такое, что вы сами об этом уже забыли.

Но потом агент сложил бумаги обратно в папку, закрыл и завязал ее толстой ниткой. Он сложил руки на столе и продолжил.

-Но, мистер Андерсен, мы готовы обо всем забыть, если вы проявите благоразумие и станете с нами сотрудничать.

На лице агента снова появилась неуловимая улыбка и он медленно отодвинул папку в сторону, наблюдая за реакцией оппонента, который жадно уставился в нее взглядом и проследовал к тому месту, где она оказалась уже сейчас. Он нервно облизнул губы и посмотрел на агента. Тот уже имел перед собой чистый листок бумаги и ручку.

-Для этого вам надо подписать тут, тут и тут. Все неприятности для вас тут же закончатся.

-Но тут же ничего не написано!

-Именно! Вам даже не стоит беспокоиться о том, что там будет написано. Вы же понимаете, что ничего плохого мы просто не можем написать? А вы должны поставить всего три автографа и спокойно идти к маме или куда вы там хотите.

Но он решил идти до конца.

-Сначала мне надо сходить в туалет.

-Нет, сначала вы подпишете, а потом можете хоть на весь день засесть в туалете.

-Вы хотите, чтобы я это сделал здесь? Думаете я постесняюсь? Да вы не видели, что я на рояле выделывал…

-Но как же вы это сделаете, если вам это сделать нечем?

И тут он явственно почувствовал, что действительно, ему это нечем сделать… В этот момент зазвонил будильник.