От редакции

Первой, вступительной частью, мы обозначим контур темы, которую постараемся развернуть завтра, на свежую голову. Она слишком большая, чтобы начинать ее ночью. Тем не менее, даже вступление в тему может оказаться самодостаточным.

***

В старой арестантской среде существовал ряд принципов, которые профессиональные сидельцы старались соблюдать, насколько это было возможно. Это не «понятия», как таковые, а скорее, набор тактических приемов, которые они применяли, в случае, когда фарт от них отвернулся и они оказались в руках оперов, а потом и следователей. Правда, соблюдать эти правила могли не все, а у кого на это хватало духа, но это уже – другая тема.

В данном случае, важны два тактических приема, которые действительно помогали им в подобных ситуациях. Первый из них утверждал, что «грузиться» одному – всегда легче, чем с подельником. И в общем, это следовало из особой части Уголовного Кодекса, образца 1961 года, который тогда и описывал виды преступлений и меры наказания за их совершения. В большинстве «бандитских» статей всегда имелась часть 2, в которой было указано наказание более тяжелое, тем в части первой, поскольку оно было совершено «группой лиц». И вот даже с этой точки зрения одному тянуть ответственность было «дешевле», в плане тяжести наказания, чем группе лиц. Ну а второй был контр-мерой против тактики оперативников и следователей.

Ведь не секрет, что сотрудники правоохранительных органов проходят теоретические и практические занятия по тактике допросов, где обучаются приемам, которые позволяют поймать оппонента на лжи и даже вынудить его давать признательные или нужные показания. В данном случае речь о пытках не идет. Кстати, сами пытки стали побочным эффектом того, что в оперативных службах из всего отделения, например, было всего 10-15% «кольщиков», то есть – специалистов по допросам. Они владели этой техникой и не нуждались в физическом воздействии, но поскольку «показатели» были нужны всем, то остальные пытались выбивать показания силой или пытками.

Здесь я описываю практику позднего совка и начального периода пост-совка. То же самое никуда не делось и позже, но уже имело не такой четкий вид, как раньше. И вот получается, что члены преступной группы либо заранее договаривались, кто сядет, в случае чего, либо все были опытными и понимали, что если приняли тебя и улик достаточно много, то прийдется грузиться, чтобы сохранить себе здоровье. Правоохранители поставят галочку, мол преступление раскрыто и дальше если и будут рыть, то уже не так активно.

Ну а вторым принципом была тактика, когда еще непонятно, чем располагает следствие. Звучало это правило примерно так: «Попался – молчи. Заговорил – не пиши, написал – не подписывай, подписал – отказывайся». Этот метод давал возможность понять объем доказательной базы следствия, но он же и отнимал здоровье, поскольку в таком случае, можно было легко попасть на «лом», «слоник» и прочие инквизиторские приемы.

Но были отдельные специалисты, которые играли со следствием почти на равных. Пару раз в своей практике мне пришлось столкнуться с такими феноменами. Они не молчали и охотно давали показания, но только их показания не имели ни малейшего отношения к фактическим событиям. Это только кажется, что это все равно, что валять дурака. Ничего подобного. На такое способны люди с очень высоким IQ, с железными нервами и отличной памятью.

В общем, для такой игры у себя в голове нужно выстроить полную, в деталях, несуществующую легенду и она должна быть настолько проработана, что подступиться к ней практически невозможно. Мало того, она должна быть адаптивна, на случай если начнут вплывать какие-то новые детали. Наверное, кто-то может решить, что это не очень-то и сложно. Только вот держать в голове этот вымышленный мир месяцами и под жестким психологическим прессингом ой как сложно. Так что такие феномены встречаются очень нечасто и на самом деле эти бандиты дают фору очень многим нормальным людям.

Но вот что важно именно именно в этот раз. Как-то пришлось общаться с таким феноменом и он пояснил, как это работает. Для того, чтобы не засыпаться на деталях, он как-бы стерилизует все события, которые касаются его дела, зачищает пространство и на его месте выстраивает свою легенду. И тут вспомнились различные описания методик подготовки агентов-нелегалов, которых забрасывали к противнику. Там тоже сносили все якоря, которые тянули агента к его настоящей личности. Только на этом пустом месте можно было построить устойчивую легенду. Любая связь с истинной личностью могла сломать всю игру.

Видимо, арестанты дошли до чего-то такого эмпирически и если не полностью стирали свое истинное «я», то в определенных временных параметрах – точно. Поэтому после задержания они уходили в «несознанку» и в «молчанку», чтобы перенастроить ход своих мыслей и когда все складывалось в целостную легенду – начинали свою игру. И вот именно в таких случаях возникала интеллектуальная битва преступника и следователя и исход этой битвы не был однозначным. И вот этот метод легендирования понадобится в нашем дальнейшем повествовании.

(Окончание утром)