И здесь важно отметить то, что Австрия продавливалась, но всячески пыталась сопротивляться этому давлению. Фактический слом произошел после визита федерального канцлера Австрии Курта Шушинга в баварскую резиденцию Гитлера 12 февраля 1938 года. У Гитлера не было резиденции в Сочи, а вот в Альпах – была и туда Шушинг и поехал потолковать с Гитлером, как канцлер с канцлером. К тому времени Австрия уже пошла на массу уступок Германии с тем, что та безусловно признает территориальную целостность Австрии.

Но вот в этот день глава правительства Австрии выслушал от Гитлера длинный монолог о том, что будучи одним народом и безусловной составной частью русского мира, вернее – Рейха, Австрия отсиживается в стороне, когда Германия прилагает максимум усилий к тому, чтобы покончить с красной заразой коммунизма и перекрасить Европу в коричневую заразу национал-социализма. Как оказалось, Гитлера бесило то, что его людям не удалось склонить на свою сторону австрийскую армию, а СМИ Австрии ведут контр-пропаганду против того, что туда пытается влить доктор Геббельс.

Поскольку Гитлер считал немецким миром все земли, где разговаривают на немецком (что потом подтвердилось в его требовании присоединить чешские Судеты к Рейху), он полагал, что все немцы должны как один присоединиться к Рейху и в едином порыве противостоять нависшей над немцами угрозе. Поэтому он прямо сказал Шушингу примерно следующее.

«Австрия ничего не сделала для того, чтобы помочь немецкому делу. Вся ее история – сплошной акт измены немецкой расы. Так было раньше и так есть сейчас. Сегодня это историческое противостояние должно быть решено раз и навсегда». 

Ну а пафосная риторика была подтверждена ультиматумом о полном разблокировании австрийских СМИ для немецкой пропаганды, но главное требование – сместить начальника генштаба Австрийской армии фельдмаршал-лейтенанта Альфреда Янса, а вместо него назначить человека, которому Берлин безусловно доверял – генерала Франца Беме. Были еще и другие требования, но эти  были ключевыми. Из этого следовало, что хребет австрийского государства до этого момента так и не прогнулся под немецким давлением, а политика уступок Гитлеру вызывала в австрийском истеблишменте довольно плотную и нескрываемую оппозицию. Многие в глаза называли Шушинга слизняком и тряпкой. 

Гитлер дал Шушингу три дня на размышления и предупредил, что Вермахт готов сделать все то, что требует Гитлер, силой своего оружия и предложение, только что озвученное Гитлером – акт доброй воли, поскольку будет согласен Шушинг выполнить ультиматум или нет, вопрос будет решен однозначно. Говорят, что тот посмотрел в глаза Гитлера и увидел в них мир. Правда, от протокольного ужина с Гитлером он отказался и убрался из его резиденции раньше назначенного срока. В общем, в три отпущенные Гитлером дня Шушинг не вписался и выполнил все требования за пять дней. Ну а дальше – вопрос был решен. По сути, он сдал интересы своей страны, а с учетом того, что фактическая власть и контроль над армией перешел к Берлину, играть в песочек уже никто не стал и тогда аншлюс произошел де-факто и де-юре. Но тут надо еще раз подчеркнуть, что даже тряпка Шушинг держался сколько мог и провалился только перед нарастающим давлением Гитлера. Просто если вы ставите во главе власти тряпку, то она будет себя вести как тряпка и никогда не будет острым и смертоносным клинком.

И вот теперь переходим к Беларуси, которая вошла в финальную стадию аншлюса. В этот момент она выглядит куда хуже Австрии. У нее нет институтов, которые могли или даже хотели бы противостоять этому процессу. Армия там давно про-московская, спецслужбы – тоже. Прессы, которая отстаивала бы интересы страны, там никогда не было, но даже то, что просто не было под прямым патронатом диктатора, уже ликвидировано и забыто. Гражданского общества там нет и очень большой вопрос в том, будет ли хоть в отдаленной перспективе. Население страны не готово всерьез отстаивать интересы именно Беларуси. У него на первом месте – намазать на хлеб и им неважно, что именно мазать, чем и кто это будет делать. Аншлюс происходит на их глазах и – тишина.

(Окончание следует)