Как известно, первое слушание Сената по вопросу импичмента Трампа назначено на 8 февраля и эта дата стала компромиссом между двумя равными частями Верхней палаты. Республиканская часть согласна рассматривать этот вопрос, но запросила отсрочки, а демократам тоже надо время для того, чтобы использовать это время не на дебаты по Трампу, которые могут растянуться на внушительное время, а для утверждения высших должностных лиц правительства Байдена.

Кандидатуры на эти посты предлагает президент, а утверждает Сенат. Причем, процедура утверждения предусматривает подробное интервью с каждым кандидатом, который обязан удовлетворительно ответить на все вопросы, которые могут возникнуть как к его деятельности до выдвижения на пост, так и его планов уже на этом посту. То есть дело не ограничивается механическим голосованием, а имеет устоявшуюся процедуру. А с учетом того, что республиканцы, по сути – утратили большинство, то на все это накладывается еще один процесс американского парламентаризма, который нам либо не известен полностью, либо о котором мы имеем смутное представление.

Дело в том, что при каждом изменении состава Сената, лидеры обеих партийных групп оговаривают между собой ключевую процедуру, а именно – порядок голосования. Для примера, Верховна Рада голосует по всем вопросам, исключая тех, что касаются Конституции, простым большинством голосов, то есть – 226 мандатов могут принять любое решение. Но в таком случае, за бортом остаются другие политические силы, которые по сути – просто отбывают номер и не могут выступать в качестве субъекта законотворческой деятельности.

Однако в большинстве вариантов конфигурации Верховной Рады, эти самые 226+ голосов собирались коалицией сил. А это значит, что решение принимается уже не одной партией, а двумя и более. Таким образом, несколько субъектов законотворческой деятельности, условно представляющие различные политические решения, достигают согласия по конкретному вопросу и голосуют его. 

В США – другая ситуация, Там всего две партии и одна из них всегда будет иметь большинство. В таком случае Сенат, состоящий из 100 сенаторов и как сейчас, разделенный поровну, может принимать решение в режиме +1 голос вице-президента, который в спорных случаях будет председателем. Но для того, чтобы решение было априори – двухпартийным, лидеры фракций могут договориться о том, что решения будут приниматься не 51 голосом, а 60 или даже 70 голосами.

Таким образом, оппонирующая политическая сила, временно находящаяся в меньшинстве, не выпадает из субъектного поля и активно работает над каждым законопроектом, внося свои дополнения и предложения. Это важно потому, что партии часто меняются местами и поочередно оказываются то в одной, то в другой роли, но тем не менее, продолжают активно работать поскольку знают, что их мнение будет учтено и что законотворчество не скатится к диктатуре одной партии.

Вот и сейчас лидеры своих фракций Шумер и Макконнелл ведут эти переговоры, чтобы установить квоту республиканцев и в конце концов – определить этот важный процедурный вопрос. Решение этого вопроса важно еще и потому, что достигнув согласия, стороны демонстрируют друг другу и сторонним наблюдателям, что готовы к конструктивному диалогу на благо своей страны. Плюс к тому, двухпартийная поддержка тех или иных законодательных актов делает их легитимность безусловной. Именно поэтому мы так часто слышим термин «двухпартийная поддержка».

Очевидно, что этот процедурный вопрос задает определенную тональность взаимодействия и не решив его, не стоит выносить вопрос об импичменте в зал заседаний, поскольку в таком случае, кроме своих внутрипартийных мотивов не поддерживать импичмент, республиканцы могут упереться еще и ради принципа, даже если Трамп им уже в печенках сидит.

И вот по этому поводу высказался президент Байден. Вчера, во время своего интервью корреспонденту CNN, он прокомментировал факт направления материалов импичмента из Нижней палаты в Сенат, который произошел в этот же день. В частности, Байден сказал о том, что сенатский суд – должен произойти и что было бы неправильно, если бы вопрос не был бы так поставлен.

В самом деле, речь идет не только о том, чтобы политически кастрировать Трампа, поскольку спустя небольшое время он сам сдуется, важно сформировать прецедент реакции на незаконные действия президента, пытающегося удержаться у власти. Трамп обязательно должен быть наказан и это будет сигналом всем, кто решится поздравлять Ми Цзиньпина с получением права на внешнее правление и комментировать это в том плане, что и в США надо об этом подумать.

Наказание должно быть с четким определением вины, от которого смогут отталкиваться все, кто будет вытаскивать за рога деятеля, упирающегося ногами в дверь Овального кабинета. А нам – тоже надо об этом подумать, чтобы упоротое «монобольшинство» больше не могло калечить наше законодательное поле.