Как провожают пароходы, совсем не так, как поезда (Часть 2)

Резиденция Бычаров Ручей, Сочи

ИМПЕРАТОР, КОТОРОГО НЕТ (31.08.2017)

Из серии: «Неугомонный император»

Император спал тревожно, впрочем, как и последние несколько лет. Заграничный прибор на его запястье показал всего 37 минут глубокого сна и то – урывками. Сначала он проснулся от того, что снился ему он сам, но не в виде стерха, а в виде медведя. Лицо было полностью медвежье, но не узнать императора было невозможно. Все те же рыбьи глаза, влажные губы и лысина. Ведь лысых медведей не бывает. Сначала он себя видел со стороны крупно, в виде портрета, потом сон отъехал чуть дальше и он увидел, что на левом ухе медведя висит что-то среднее между шапкой-ушанкой и папахой, со звездой впереди.

Клыки были на месте и вид был довольно грозный и хищный. Он хотел рассмотреть еще когти, но медведь в лапах держал балалайку и когтей не было видно. Как ни странно, вид музыкального инструмента не портил пугающего вида, ибо оскал пасти перекрывал и ушанку и балалайку. Но потом сон отступил еще дальше и он понял, почему зверь имеет такой оскал. Он был занят реализацией медвежьей болезни и практически все вокруг он уже реализовал, а оскал выражал скорее муку, чем ярость.

И тут он проснулся от кошмара и странного цокающего звука. Распахнув глаза, он обнаружил личного охранника Ролшнугина, который бережно расправлял его, императора шарф, на спинке кресла. Тут же он увидел и источник цокающих звуков – золотую табакерку на прикроватном столике. Наверное, охранник ее нечаянно зацепил. Ему уже намекали на символизм табакерки, но так никто ничего толком и не сказал. Однажды, когда он ночью принимал своих питерских корешей по детской подворотне, внезапно ставших миллиардерами, он обыграл тему табакерки так, чтобы тема закрылась. На очередной намек Игорька Сечина он ему ответил: «Ты знаешь, начальник, я не курю, но в камере – пригодится»*. Шутка юмора всем понравилась и все засмеялись, находя в ней свой смысл.

До утра было еще далеко и он расслабил ремень на любимых брюках, в которых он любит ездить на своей лошадке и, наконец, снял шлем пилота истребителя и берцы. Надо спать. Он уснул.

Очень быстро стал плестись сон. Якобы, он пребывал на своей супер яхте, записанной на имя Алишера Усманова, где они находились вдвоем, вспоминая самые пикантные эпизоды жизни. Алишер мог рассказать много из своего сексуального прошлого, да и император был не промах. В общем, они были вдвоем на огромной яхте, а вокруг них стояли авианосец Кузя и почему-то три подлодки Курск, а в небе летал кругами самолет ФАК-ПА, сигналя посадочными огнями танку «Армата», который стоял вдали на мелководье.

В общем, старики погрузились в обсуждение своих забав, где у каждого был свой, собственный конек. А параллельно они играли в только им известную игру. Уподобляясь римскому императору Нерону, Путин занимался отчаянным чревоугодием, поглощая редкостную и очень дорогую пищу. Усманов тоже понимал толк в таком развлечении, а потому – они между собой держали пари, кто больше съест за раз черной икры. Вернее, икра была белая, хоть и осетровая. Ее добывают на южном побережье Каспия, в Иране. Оттуда она и попадает на стол Путина. Денег стоит бешенных, но кто же их считает. Играли на интерес. Открывают по банке и едят ложками. Запивать можно только вином, изготовленным из урожая личного виноградника Путина в Испании. Больше – ничего. Только икра. Для того, чтобы такая игра имела хоть какую-то интригу, они всегда играли на интерес – ставили на кон какую-то мелочь, обычно это было три-четыре миллиарда долларов. Оно и выигрыш не абы какой и проигрыш незаметный. В общем – развлекались как могли.

И тут пришла очередь Путина идти к холодильнику за очередной парой банок икры. Пока они шли ноздря в ноздрю и никто еще не собирался сдаваться. Путин потянул ручку холодильника и снова проснулся. Во-первых, он снова услышал этот цокающий звук и проснувшись, увидел все того же охранника, стоящего с отсутствующим видом. Но не только это его разбудило. Он испугался вида, открывшегося внутри холодильника. Там он увидел огромную улыбающуюся рожу сына генпрокурора Чайки, с замерзшими под носом соплями и остатками икры на губах.

Короче говоря, он проснулся окончательно и решил уже не ложиться. Пройдя в соседнюю комнату, он привычно  вскочил на лошадь, и уже было потянулся за винтовкой, но понял, что на улице – ночь и это – не совсем хорошая идея. Пытаясь занять себя хоть чем-нибудь, император решил заняться делами государственными и сделать что-то полезное: либо отослать свой портрет Ирочке Тридыркиной из Иркутска, которая давно просила денег на лечение в Германии, или начать небольшую, но победоносную войну. Для этого ему нужен был министр иностранных дел.

Лавров отозвался не сразу, только после шестого гудка в трубке Путина. Он только что закончил процесс коксования второй ноздри и глаза выпрыгнули за орбиту пенсне, а потому он просто не мог взять свой телефон в руки. Тем не менее, он понял, что вопрос назревает серьезный и ему надо срочно лететь в Сочи. На ходу он вспомнил про «прикуп» и ему стало немного жалко того, что живет он не в Сочи.

Император с нетерпением ждал министра иностранных дел, нервно прогуливаясь по диагонали огромного зала. Специально выписанный из Валаамского монастыря иеромонах Ксенофобий тихо вошел в зал, вызванный охраной. Он был кем-то вроде исповедника, и когда неугомонный император был явно не в себе, он всегда появлялся с коробочками и бутылочками различных церковных снадобий. Понятно, что это был не ладан и не миро, там были другие средства, присланные единоверцами-аскетами из Колумбии, Афганистана и других стран, где это добро вырастает отменного качества. В этот раз он удивленно остановился и наблюдая за императором, довольно улыбнулся незаметной, скрытой обильной бородой, улыбкой.

– Тасы нарезает** – подумал монах, имевший обширный опыт сидения не только в монастырях, но и в других местах, не столь отдаленных.

Оно ведь как получилось. Еще при совке, задолго до империи, он должен был идти на срочную службу. Должен, но не пошел. На проводах, когда уже стал набирать обороты «сухой закон» имени Горбачева, самогона на всех не хватило и под утро он с соседним пацаном залез в их сельский магазин, где обнаружили ящик портвейна «Три семерки». Что самое обидное, выпить успели всего одну бутылку, когда пришел участковый.

Уговорить отпустить в армию – не удалось, и вместо службы в «деревянных войсках», Ксенофобий, а в миру Сергей Суходрыщин, попал на свою первую ходку, и что характерно – пришлось иметь дело с деревом – валить лес на Дальнем Востоке. Потом он еще несколько раз возвращался примерно в те места, но потом решил уйти в монастырь, ибо «пхнуть по пацански»*** не позволяло здоровье. Так он и стал братом во кресте Ксенофобием. На Валааме он как-то варил уху для Путина и тот учуял родственную душу. Путин не называл его монашеским именем, а кликал витиевато: «Пречетник из Компенхерста».

В общем, Путин в очередной раз проходил диагональ зала, когда вдали ухнула пушка Арматы, возвещая третий час ночи. Танкистам разрешалось стрелять боевыми снарядами в любое место, вне резиденции Бычаров Ручей. Иногда они пользовались этим разрешением и палили во что-нибудь интересное. Как-то раз им удалось срубить только что взлетевший Ту-154 с боевыми гармонистами и балалаечниками. Потом их всю ночь поздравлял весь персонал резиденции, а император лично поднес стрелку рюмку водки «Путинка» и хозяйский бутерброд со слабо соленой севрюгой. Утром еще орден вручил, Кутузова. Это был намек на снайперскую стрельбу. Ведь Кутузову не надо было щурить глаз, когда целишься.

Но тут послышались шаги министра и Путин, заложив ладонь руки за лацкан своего водолазного костюма и поставив ногу на антикварный барабан гвардии Наполеона, велел впустить посетителя. Серега вошел весь в каплях пота. Мокрым было даже пенсне, а ноздри раздувались и вовсе угрожающе. Но император стоял на барабане аки скала, невозмутим и грозен. Кроме того, барабан придавал ему 75 сантиметров росту.

– Вот что, любезный, – начал император, – что слышно в мире? И не случилась ли где война?

– Извольте видеть, начал было министр, – никаких новых войн вроде нет-с, кроме тех, что вы сами изволите вести.

Император покосился на министра и сурово спросил:

– Разве мы ведем войны?

– Ну как же-с, как же-с? В Украине, в Сирии, вот в Корее готовим.

Император вздохнул, слез с барабана, и заложив руки за спину, пошел к своему письменному столу. Не оборачиваясь он бросил министру:

– Снова взялся за коксохимию? Ты все забыл?

– Как можно-с, – взвизгнул министр, – я снял маленькую пробу с новой партии. Самую малость. Перед сном. Вы же знаете, как у меня плохо со сном?

Император не смог сдержать улыбку и заметил:

– Как же не знать? Пилоты самолета, на котором ты летел в Америку, говорили, что от твоего храпа чуть крылья не оторвались. Они даже хлопали над фюзеляжем.

*Их х/ф “Место встречи изменить нельзя” – речь Кости Сапрыкина, “Кирпича”

**Ходить по самой длинной прямой в тюремной камере.

***Подниматься по воровской иерархии

(окончание следует)

1 Comment on "Как провожают пароходы, совсем не так, как поезда (Часть 2)"

  1. Андрій Дар | 24.08.2020 at 18:40 |

    “Ксенофобий” – замечательное имя для попа РПЦ.
    И Ролшнугин – тоже хорошо ассоциирует, не напрямую, но тем и лучше.
    Замечательно читается в целом, спасибо. 🙂

Comments are closed.