Между прочим, этот ход Гиркина говорит о двух вещах. Первая, крутить кормой в стиле «я не такая, я жду трамвая», уже поздно. На нем уже стоит черная метка и валять дурака о том, что он не в курсе, как было дело, уже не просто глупо, но и опасно. Причем, опасно это как раз у себя дома.

Будучи глубоко конторским парнем, он себе прекрасно отдает отчет в том, что в случае чего, просто издадут секретный приказ, в единственном экземпляре и с двумя нулями перед основной нумерацией, и к нему приедут бывшие коллеги, только из отдела зачистки, а дальше все зависит от общего сценария. Это может быть несчастный случай, сердечный приступ, исчезновение без следа и ДНК или «правый сектор», наконец, если классные спецы будут заняты. Посему Гиркину надо намекнуть бывшим коллегам о том, что у него имеется «грязная бомба», которая сработает в случае его смерти. Прямо угрожать нельзя, поскольку это будет вызов, на который нельзя не ответить и он прекрасно понимает грань, до которой еще можно маневрировать, а после которой тебя спишут на «груз 200».

Вот это самое заявление в интервью как раз и была такая легкая, но читаемая специалистами конструкция, мол, нужные Гааге доказательства собраны и лежат в надежном месте, и поэтому я могу себе позволить не отмалчиваться и как было до этого времени, говорить: «Без комментариев по Боингу».

Собственно говоря, сам факт комментария, от которого полностью и последовательно он отказывался все эти шесть дет, указывает на то, что концепция изменилась и пора занимать более жесткие позиции.

А с другой стороны, это говорит о том, что в Гааге уже закончилась пора, когда в частности, рассматривались различные российские версии. То есть, там уже есть полная картина происшедшего, вплоть до лиц в Москве, которые разрабатывали операцию, обеспечивали и курировали ее и даже кто и какие приказы отдавал. Другое дело, что часть этой информации добыта таким путем, что не может являться доказательством именно в суде. Речь идет об оперативных или проще сказать – шпионских данных. Вполне возможно, что там даже есть ксерокопии или фотографии ключевых документов, но добытых из источников, которые предоставили все это на условиях анонимности.

А в таком случае, трибунал должен запросить и получить официальные копии, либо оригиналы документов, чего при Путине не случится, поскольку он сам в этом по уши. Другой вариант – придать этому доказательную силу, посредством свидетельских показаний тех, кто пояснит: где, как и при каких обстоятельствах был добыт тот или иной вещдок. Насколько можно понять, у следствия уже есть такие люди, которые пока числятся как «тайный свидетель», данные о котором закрыты трибуналом. Отсюда и обращения трибунала к тем, кто может дать подобные показания, которые дадут возможность использовать добытые улики.

Гиркин это прекрасно понимает и потому это заявление, сделанное в интервью именно западному СМИ, посылает в Гаагу сигнал: «Вы хотите доказательств? Их есть у меня!» И при этом четко говорит, что лично он к этому не имеет отношения, но знает все остальное, о чем он не готов говорить. Пока.

Он изменил свою тактику вынужденно еще и потому, что хрупкое равновесие, в котором он пребывал последние шесть лет, пришло в движение. Нам это не очень хорошо заметно, но лица, имеющие информацию с верхов, знают, что статус Путина относительно российских кланов, не просто пошатнулся, а балансирует на грани, чтобы совсем рухнуть.

Для этого есть множество причин, а главная из них в том, что он уже не только не может, но и не хочет полностью контролировать ситуацию, к чему стремился все время своего правления. Что называется – «Устал», а как только с ним что-то случится, любой его последователь, обязательно попытается наладить отношения с Западом и тогда за его, Гиркина, холку (не только его), могут купить лояльность.

Именно поэтому ему нельзя сейчас нести чушь о вине Украины, но и нельзя называть всех тех, кто, по его мнению, должен стать клиентом трибунала в Гааге. И похоже на то, что именно за самолет он отдуется легко. Остальные «подвиги» никуда не денутся, но за это Гааги пока нет, а вот карту самолета надо отыгрывать очень аккуратно, и вот он это начал с интервью не дешевым проституткам, а респектабельному британскому изданию.