Во время уже довольно долгую эпопею импичмента Трампа, я внимательно слежу за тем, как ведут себя демократы и что они приводят как аргументы для пояснения своей позиции публике. Это – чисто академический интерес, поскольку вся эпопея – сугубо внутриамериканское мероприятие и по большому счету, свое фе может полновесно высказывать гражданин США, коим я не являюсь и ничего такого не планирую в этом направлении.

Тем не менее, важность именно такого наблюдения вызвана горьким опытом ошибок, допущенных нами в предвыборный период.

Говоря «нами», я не отделяю собственной ответственности за то, что не удалось достучаться до Пороха и здоровых сил рядом с ним, чтобы те скорректировали свою информационную политику. Поскольку очаги обороны, такие как ЛО и ряд коллег, в основном – не журналистов, постоянно, а не эпизодически, держали и держат эту оборону, нам хорошо заметно, с чем мы имеем дело и потому хотелось бы иметь в тылу «тяжелую артиллерию», резервы, маневренные группы и так далее. Но выборы показали, что вот то, что мы считали первой линией обороны, состоящей из очагов, и было всей обороной информационного фронта.

К сожалению, вот эти лозунги про веру, язык и армию опоздали как минимум – на пару лет и уже не сработали, как не сработали и другие приемы, примененные уже в ходе предвыборной кампании. Это потому, что маневры были рассчитаны на то, что противник еще не захватил большую часть информационного поля и там не закрепился. 

То есть, речь идет о вменяемом и правильном диалоге с обществом и не эпизодический, а постоянный. Ведь если на вопросы, которые возникают в обществе, ты не даешь ответов, их даст кто-то другой. Тем более, если вопросы были сформулированы противником. Причем, реагировать надо быстро и не откладывать на «потом», поскольку другой ответ останется в памяти и попробуй его оттуда выковыряй.

В итоге мы получили парадоксальную ситуацию. Порох во главу угла поставил демократические ценности, и как мы увидели, не стал через них переступать даже во время войны, когда ее исход совершенно не очевиден. Тем самым он показал свою приверженность принципам демократии, но тут есть и оборотная сторона медали и состоит она вот в чем.

Вспоминая знаменитое выражения Черчилля по поводу демократии, что это – дрянь, но лучше нее все равно ничего нет, мы понимаем, о чем именно он вел речь. Он говорил о том, что большинство не всегда, а вернее – почти всегда, делает вредный выбор. Только под гнетом каких-то катастрофических событий инстинкт самосохранения вынуждает мыслить и выбирать рационально. Именно таким образом сам Черчилль оказался у власти и так у руля Украины оказался Порох.

Его избрали в первом туре из-за острого чувства страха, которое породило вторжение российских войск. Как только этот страх удалось успокоить, общество сново вернулось в свое исходное состояние, когда оно избирает заводского парторга, дважды зэка или блазня.

Тем не менее, демократический принцип принятия решений о руководстве страны предполагает получения большинства голосов. А теперь понятно, что вся предвыборная агитация Пороха была повернута на ту часть электората, которая и так за него проголосовала бы.

(окончание следует)