В свою очередь, англичане обоснованно полагали, что единственной реальной угрозой их коммуникациям в Средиземном море может быть только итальянский флот. Здесь надо заметить несколько важных моментов, которые нам сейчас понятны потому, что мы знаем, как именно развивались события, а у англичан на тот момент были только предположения.

Итак, самыми уязвимыми в Средиземном море были точки входа и выхода, а именно Суэцкий канал и Гибралтарский пролив. И уже менее серьезной угрозой были баталии в море, на морских коммуникациях. Но все же англичане полагали, что в открытом морском бою им нет равных, и для этого они имели все основания.

Отдельной и очень интересной темой является эпопея по сдерживанию Испании от захвата британского клочка суши, с которого те до сих пор контролируют Гибралтар. Находясь на европейской части континента, эти несколько километров суши испанская армия могла бы взять за несколько часов, но не сделала этого и даже не дала Гитлеру возможности использовать свою территорию для обеспечения атаки силами германской армии.

В общем, половина вопроса Гибралтара была решена политическим путем, а вторая – военным. Флот разгромленной Франции стоял в портах Северной Африки и на предложение Лондона перейти на сторону союзников, ответил отказом. Во время войны действует принцип, «кто не с нами, тот – против нас» и это – справедливо. Нельзя оставлять вооруженную силу, не определившуюся в своих действиях, за спиной. Между прочим, англичане предупредили французов о том, что если те не перейдут на сторону коалиции, они вынуждены будут уничтожить этот флот, чтобы снять угрозу Гибралтару. А флот у Франции был куда мощнее германского. В общем, англичане раздолбали французский флот практически с сухим счетом. И этот вопрос был снят.

Что касается Суэцкого канала, то там стояла крупная флотская группировка, готовая отразить морское нападение, которое могла организовать Италия. О том, что немцы могут высадиться на Севере Африки и двинуться в направлении канала по суше, тогда никто даже предположить не мог, в частности и Гитлер, который надеялся на своего союзника Муссолини и на его прекрасный флот.

На самом деле, как это не смешно, итальянцы построили прекрасный флот и даже средний танк им удалось сваять очень даже неплохой, но у вооруженных сил не было мотивации воевать. Они, в основной своей массе, не видели  смысла в том, чтобы погибать неизвестно за что. Чуть позже это проявилось в полном объеме и коснулось не только наступательных, но и оборонительных операций.

Тем не менее, по состоянию на осень 1940 года итальянский ВМФ представлял собой довольно серьезную силу. В отличие от Германии, потерпевшей поражение в Первой Мировой войне, Италия тогда вошла в союзную коалицию стран-победительниц и не имела таких ограничений, как Германия на численность и тоннаж своего флота. Поэтому у нее было время на долгосрочные проекты строительства крупных кораблей, что у Германии было только в перспективе.

Британское командование не стало дожидаться того момента, когда корабли королевского флота и итальянские корабли сойдутся в драке посреди Средиземного моря и решило нанести упреждающий удар в том месте и в то время, когда противник этого не ожидал.

(окончание следует)