Совсем короткая сценка, которая произошла меньше часа назад, но сначала – небольшая предыстория. Автору приходилось сталкиваться с активистами партии Родина с 2013 года. До этого все отношение укладывалось в известную присказку:
– Как вы относитесь к гомосексуалистам?

– Я к ним не отношусь.

Примерно то же самое отношение  было и к этой предводительнице партии Родина и ее поклонникам. В самом деле, не все же могут есть французские мягкие сыры типа Камамбера и массы других, с очень специфическим, а иногда – убийственным запахом, так и тут – что были они, что их не было, как говорил товарищ Эвклид: перпендикулярно.

Но вот когда начался суд над их предводительницей, они развернули табор прямо на Хрещатике, напротив ЦУМа, у въезда в арку, за которой и располагается здание суда. Как мы помним, вождицу тогда арестовали и в принципе – можно было понять, зачем эта публика там собралась. Но потом, суд вынес приговор и ее защита подала апелляцию.

Дальнейшие события развивались на Севастопольской площади, в другом конце города, а палатки остались стоять на Хрещатике. Тогда автор пояснил активистам, что они напрасно тут стоят, надо ехать к апелляционному суду и был послан далеко и профессионально. Тогда уже стало понятно, что это – неправильные пчелы и они делают неправильный мед.

А когда начался Майдан и автор лично предложил им перебазироваться на территорию Майдана, они заявили, что у вас (Майдана) – своя свадьба, а у нас (Родины) – своя, и им там делать нечего. То есть, активисты Родины просто по-горячему пояснили, что к Майдану они не относятся и не собираются принимать в нем участие. Так случилось, что когда Беркут пытался прорвать баррикады со стороны Бессарабки, табор партии Родина был у них в тылу и они его не трогали совсем, поскольку он не представлял для Овоща угрозы. В общем, это – не наши еноты и никогда ими не были.

С тех пор пришлось несколько раз общаться с этой публикой и по упоротости с ними мало кто сравнится. В общем, «активисты» родины имеют некий стереотип. В основном это «черноротые» старухи со злобным взглядом и луженной глоткой. Но вот сегодня автор убедился в том, что там тоже что-то меняется.

В общем, сегодня погода выдалась – так себе, снег валит и сразу тает и потому – кругом лужи. Понятно, что Родина поставила палатку в том месте, где обычно ходят люди, чтобы упираться в нее, и стоит она на сухом месте, вынуждая людей идти либо по луже, либо гуськом – пропуская встречных, по узкой полоске оставшегося сухого места.

В общем, автор остановился прямо напротив палатки с очкатой бАгиней, пропуская встречных женщин и просто уперся взглядом в палатку. В ней находился один мужчина лет 40. Наверное, он воспринял этот взгляд, как заинтересованность и дальше произошел короткий, но показательный диалог.

– Подходите, не стесняйтесь, пообщаемся.

– Меня не интересуют престарелые проститутки.

– Напрасно, ведь они самые опытные!

Что на это можно было ответить без перехода на урогенитальные темы? Пожалуй – ничего, но что интересно, даже стоящие в палатках не имеют иллюзий по поводу этой перетянутой старушки. Ну а некоторые просто получают сатисфакцию по полной программе.

Видимо, финансирование там такое, что его хватает не только на мотобабок, обычных активисток, но и на посторонних волонтеров, которые рубят деньги без фанатизма и даже с юмором. Нечто подобное было на выборах мэра Киева, когда весь город был обклеен и увешен плакатами кандидата с видом носорога, но все активисты с удовольствием впитали финансирование, а проголосовали за Кличка.