– Хорошо, что мы со всем этим будем делать?

–  С чем «с этим»? – уточнил визирь.

– С этими санкциями, с этими списками, вообще, со всем этим?

– Но, государь, – подал голос министр – мы есть в этом списке, а вас в нем нет! Чего же вам-то беспокоиться? – спросил министр и сжал табакерку аж до хруста в пальцах?

– А действительно, – поддержал визирь –как-то странно получается, все наши есть в списке, а вас  там не оказалось. Теперь люди разное говорят, вот Дима, например. Вечно спящий олух, но и тот что-то смекнул и уже увольняет тех, кого нет в списке. А вас там нет…

– Был. Мне Патрушев докладывал. Был, но в последний момент список изменили и меня вычеркнули. Там они странно написали мою фамилию.

– Как неправильно? – удивился министр.

– Ну сам посуди, моя фамилия на «П» начинается, а они ее записали, как начинающуюся с «Х». Потому и вычеркнули. Но все равно, дело – дрянь. Надо как-то выходить из ситуации. Что скажет наш министр обороны?

Фельдмаршал сразу подобрался и откашлялся. Пока он кашлял, на его груди позвякивал подвеской нагрудный знак «парашютист-инструктор». Это был именной знак, подвеска с указанием количества прыжков была не ромбиком, как обычно, а в виде оленя, ибо прыгал он – прямо с оленем. При этом он пел песню: «Самолет – хорошо, пароход – хорошо, а оленя – лучше».

Закончив прочищать горло, министр начал:

– Мой фюрер, в таких случаях, классик военного искусства Ктотто фон Насморк советовал: «Маленькая, победоносная война даст выход из любой ситуации».

– Шойгу, ну не морочьте вы мне голову. С вашими маленькими и победоносными войнами, я уже не знаю, куда и деваться и как из них вылезть…

– Минуточку! – фельдмаршал снова сжал табакерку – Я привез лучших стрелков из Бурятии, которые со ста метров белку в глаз стреляют, а оказалось, что с той стороны, с километра простреливают глаз белке и моему охотнику! Я же говорил – маленькая! Разве с Украиной маленькая получится? Того и гляди, что они сами сюда придут. Надо было Науру воевать или Берег Слонячих Бивней.

– Это ты мне такое сказал? А кто про «родную говень» мне тут арии пел?

– Согласен. Было дело. Был не прав. Тогда предложение со старой работы. Можно устроить катастрофу. Все на это падкие, начнут сочувствовать, слать помощь, а мы так, вытирая слезы – снимите с нас санкции, сами мы не местные и собираем на платную операцию, вот у нас и документы есть, если не верите…

– А это – хорошая мысль, – отозвался визирь Володин – может сработать. Запросто! Вспомните как с чернобылем было или с Арменией и ее землетрясением. Да что там Армения, подлодка Курск…

– Так, все! Про Курск – не будем. Тогда мы все укурились.

– Хорошо, но трагедия на них действует как галоперидол. Только надо правильно катастрофу продумать. Что скажет наш министр?

– А министр скажет прямо и четко, катастрофу беру на себя. Прорыв дамбы плотины и все вниз по течению – жертвы.

– Нет, – возразил император – плотину не надо. Нам и так торговать нечем, а тут еще и электричества не будет на экспорт. Надо как-то так сделать чтобы энергетика не пострадала, хотя сам ход мысли  – хорош.

– Все, придумал – заявил министр – бомбим Воронеж. Бросаем пару тактических авиационных ядерных заряда. Один – на правый берег, второй – на левый и вот тебе – трагедия. Тем более, что мы сейчас по космосу сильно проседаем, а там – завод по производству ракетных двигателей. Скажем, что засыпались из-за трагедии. А еще скажем, что это – Порошенко бомбил, с Турчиновым. Лично.

– Нет, – вздохнул визирь – на хохлов не свалим, не поверят. Это же мы рассказали, что химическое оружие из Сирии вывезли, а сами только порожняк гоняли. Они начисто все ядерное оружие нам отдали. Не пойдет.

– Так, я знаю, что скажем. – сияя сказал император – ИГИЛ. Это они похитили в Борисоглебске два заряда и жахнули ими по Воронежу. Кстати, мерзкий городишко, он мне никогда не нравился. Скажем, что у вас грузовиками давят, а у нас – вон, какая атака. Пока они там будут со своими дозиметрами носиться, придется снимать санкции. Деваться некуда.

Все трое светились неподдельным счастьем. Также засветился различными цветами и ядерный чемоданчик императора. Уже было за полночь. Воронеж давно спал.