Февральским утром выйду слишком рано,

Вчерашний вечер остается смутным;

В конце концов, зачем об этом думать?

Найдется кто-то, кто мне все расскажет”.

БГ

– Представляешь, Витька, мне давеча сон приснился! Отличный сон, яркий! Будто я в президенты попал, ну, и всякое такое… Ох, и нелегкое это дело, хочу тебе сказать! Это только со стороны кажется, что там, сверху, все хорошо: катаешься по миру, королям да президентам руки пожимаешь, в застольях постоянных вечера проводишь да Соломоном библейским себя чувствуешь… Мир красочный, а жизнь – сплошные потемки! По миру, будто стерх неприкаянный носишься, плетешь кружево политических интриг, все об государственных делах печешься, а на самом деле только подставляешься, засвечиваешь портрет свой перед миллионами, и хают все тебя да словцом неласковым поминают!..

– Я ведь тоже подозревал, что во властях крутиться – не завгаром штаны просиживать. Масштаб другой. Публичность все-таки… и это… первоступенность… Типа, первое лицо, как- никак. Первая ступень…

– Вот-вот. Со стороны посмотреть – жизнь-малина! Сауны с первыми лицами, постоянно у краника государственного крутишься, денежки потихоньку отмываешь и ни о чем лишнем не переживаешь, а на самом деле? Во сне ведь намного красивше будет. Ярче, красочнее, беззаботнее… Суетности нет. Суетность, она, как пена, на бокале оседает… Хотя для всей этой красоты мы с тобой портретом не нарисовались. Не важные, в смысле престижа, у нас с тобой портреты. Не для первых газетных страниц… Без фотошопа никак!

– Чепуха! Газеты только на сегодня чего-то стоят, а завтра у них судьба известная, сортирная! Ведь я, Володя, похожие сны вижу! Такие же красочные. Думаешь, зря?! И все будто наяву. Будто я тоже в президенты попал… Ну, по случаю лотерейный билет вытащил, и меня сразу в хоромы под руки – раз! – и поволокли. Я, конечно, сопротивлялся…

– Это ты зря… Зачем? Неужели не хотелось?

– Как не хотелось?.. Я ж для понту… Типо, не хочу, а сам не упираюсь… Пусть волочат! Что мне, жалко, что ли? Это потом на крутых тачках возить будут, а пока пусть силком тянут!

– Ну, ты и жук! Хитро! В былые времена царей как бы тоже упрашивали на царство, иногда не просто силком тащили, но и методы устрашения применяли!..

– Да ну? Неужели от благ кто-то мог отказываться?

– Понимаешь, в те смутные времена это не столько благо, сколько плаха была… Поставят тебя на царство, обласкают, в словах красивых повсюду искупают, поклонов тысячами набьют на каждом перекрестке, здравицы в церквях поют, а потом не слюбишься, не угодишь, не приведи боже, сразу под белы ручки – и на эшафот! А там уж исполнитель знает, что делать! Оттяпают верхнюю часть за милую душу, и другого царя выберут. До поры до времени… Пока и его башка тем же путем не скатится…

– Хорошо, что в наше время такого не бывает! Жуть! В наше время и законы, и народ, – все другое! Народ, он ведь чего хочет? Чтоб хлеб был на столе да рюмка не пустела. Вот это ему и надо обеспечить. А то, что там, наверху делается, его касаться не должно! Лично я так думаю…

– Мысль хорошая. Только ее, идею такую, еще бы реализовать надо. Сейчас хоть высшая мера отменена, и то облегчение. Главное, чтобы думать этот народ не начинал. Как начнет думать, – беда. Сразу за топоры да вилы хватается, революции всякие творить начинает, троны расшатывать и красных петухов во дворцы запускать! Это историей доказано.

– Ну, водки, ее ведь много произвести можно. Ее добывать ниоткуда не надо. А там, глядишь, снизил цену маленько, народ тебя благодарит, за здравие твое стакашку запрокинет завсегда. А ты тем временем свои дела можешь делать спокойно, тихонько.  Я б себе, например, финский домик бы поставил, двухэтажный… Может, и повыше. Люблю деревянные домишки… В них как-то уютно. Главное, чтоб простор был да утвари, как в музеях, – старинной, – побольше. Когда-то я однажды побывал в музее, ох, там и мебель, хочу сказать! А посуда какая! Фанфурм  сплошной…

– Фарфор, что ли?

– Ага, фарфор! Да весь такой раз…писной, с позолотой. И мебель… ин…крис…тирная…

– Инкрустированная?

– Точно, мать ее! Крустирная… С бабой на ней то, что надо прилечь будет!

– В таком домике породистую псину можно было бы завести. И платиновую клетку с канарейками в придачу.

– Я канареек не люблю, – шуму много, а проку никакого. Вот страусы – совсем другое дело! И экзотика, и мяса при необходимости вдоволь… Когда с питанием перебои… И чтоб разгуливали по двору, как курятина. Важно, по-царски!

– В такой обстановке только цари и жили. Кого попало не допускали… Павлины, страусы, коалы всякие экзотические… Целый зверинец по палатам слонялся!

– А чем мы хуже? Сегодня сидим в одном месте, а завтра, глядишь, и в другом окажемся, а?! Тоже в таком зверинце! Жребий, он удачливых любит!

– Верно. В итоге, все где-нибудь сидят. Одни сидят в тюрьмах, под охраной, другие во дворцах, и тоже под охраной. И у тех, и у тех свободы нет. Они ограничены в передвижениях, даже в желаниях: выйти на улицу и прогуляться неспешно никто из них не может. Только первые, осужденные, сидят временно, в рамках определенного законом срока, вторые, охранники, сидят пожизненно, до финиша. До полного пенсионного сертификату. И тоже согласно закону. Аурибус тенео люпум…

– Чего?

– Это латинцы так выражались. Мол, схватил ты волка за это самое… за уши… а сам вляпался по самое не горюй…

– Волка не за уши надо хватать, а немного подальше… За чувствительное место! Мне один охотник как-то рассказывал.

– Я сейчас не об охоте… Тут другое. Это не лесные волки, а те, что вокруг нас. Те, что ждут наших ошибок. Мол, так и так, извините, граждане, но в вашем сортире очень важная мина заложена!..

– Прямо в сортире? Ого, как глубоко!

– Глубже некуда. Далее одно оно… То, что потом удобрением на поля ложится. И все это вокруг нас. Я-то многое повидал, на вкус пожевал… Не вкусно! Радости нету… Одно удобрение! Мадридский двор, в общем…

– Мадрит? А… Это где папа мадритский сидит!

– Там все сидят, конечно… И такие интриги плетут! Нам и не снилось!

– Да… Застращал ты… Но что ж со снами делать? С одной стороны – вроде в радость, а с другой… Мне теперь все чаще одно февральское утро снится… Вроде как я президент, а наспех дом покидаю, чемоданы пакую, все накопленное бросаю, даже страусов на дорожку обнять некогда… А впереди – долгая дорога, скитания… и тоска… Тяжело на душе от всего этого…

– Ты так говоришь, будто уже президентом стал и теперь из дому бежать надо! Хотя зачем бежать? У тебя власть, силы подавления, армия, наконец!.. Любого, кто вякнет, – под лавку!.. В смысле, к ногтю. Каждый качан, знай свой топчан!

– Ну, не знаю… Что-то часто такое грезится. Каждый президентский сон испорчен: сначала все хорошо, красиво, с эффектом, а потом – бац! – бежать надо! А вдруг это вещие сны? Вдруг не просто так приходят? Я уже столько бумаги исписал! Все пишу, пишу… Делюсь мыслями. Почерк хочу выработать. Вот сны и записываю…

– Ты писать научился раньше, чем думать? Сразу приговор подписываешь? Запомни: писать надо только так, чтоб потом никто ничего понять не мог. И не хватанул тебя за то место, за которое охотник волка хватает. Только вздумают претензии предъявлять, а тут ты: ничего знать не знаю, ничего не подписывал, и сам я сирота бездомная! Так что лучше не писать ничего компроматного…

– Да я ж что? Пишу неважно, вряд ли кто-то что-то разберет! Бегу вот из дома… А куда бегу?

– Мало ли куда? Беги куда хочешь! У меня дядька в Ростове, хоть туда гони! Не пропадешь, в общем! А в целом, Витька, это все фуфловая романтика, хочу тебе сказать! Очень невкусная романтика, ага!.. Брать надо так, чтоб следы подтерты были!.. Когда тебя за ту вот, волчью, точку хватают, а ты и ни при чем…  Знать ничего не знаю, и я не я! Гол как сокол. Пара медяков в кармане , пара кирзовых сапог в прихожей, и кальян в сенях! И все!

– Все-таки терять страшновато… Копишь, лелеешь богатства, а потом – раз! – «Прощайте, скалистые горы»?

– Да ерунда это! В этом мире все условно. И между каждой условностью тоненькой ниточкой границы протянуты, перешагнешь – и не заметишь. Сегодня никем ты был, – завтра всем станешь! Или наоборот…

– Эй, вы, зэки! Кому была команда “отбой”?! Сейчас весь барак подниму, тогда вас живо угомонят, дебилы!

– У-у, разошелся, вертухай чертов! Кабы был я президентом, они бы у меня подметки подбивали да честь отдавали!

– И верно, Витька, давай спать… Болтаем тут, теряем ценное время! Хоть утро вечера мудренее, но ночь все-таки вещь сладкая, она хорошие сны дарит!.. Я когда-то давно в одной песне услышал такие слова:

“Благодарю тебя за этот дар –

Уменье спать и видеть сны;

Сны о чем-то большем”.

Так что хоть во сне хороший мир увидим… Сколько еще ждать этот твой жребий, – неизвестно. У нас пока только дар и есть: видеть сны! Так что спи, Витёк, спи… Спи сладко!..

 

© Гай Ворон