А ответ довольно прост. Он не просто хотел захватить Европу, но и оставить ее за собой. В этом ответе нет откровения, но вернемся немного назад и посмотрим на то, что собой представлял совок? Подлый гадюшник, который вместе с Гитлером растерзал Польшу, напавший на маленькую Финляндию и ударивший в спину своего вчерашнего союзника – Германии.

Дело в том, что Сталин уже к 1940 год не имел сомнений в том, что у совка хватит сил завоевать Европу быстрым и сокрушительным броском. Подтверждение тому озвучил Вячеслав Молотов, нарком иностранных дел. В ноябре того же 1940 года он озвучил ультиматум с территориальными претензиями не кому-нибудь, а лично Гитлеру, после чего тот и подписал план «Барбаросса». Мало того, исследователи сходятся во мнении, что даже если бы Гитлер и согласился на часть или на все условия Сталина, война была неизбежна по определению. Германия имела вектор территориального приращивания на восток, а совок – на запад. Так что именно военная составляющая захвата Европы Сталина не волновала. Его волновало официальное признание факта аннексии континентальной Европы со стороны Великобритании и США.

Неправда ли, знакомые мотивы? Прямо сейчас Путин делает ровно то же самое, он желает создать ситуацию, при которой Запад согласится на аннексию соседних территорий уже Россией. И сейчас видно, что у него это совсем не получается и, скорее всего – вылезет боком ему лично, его окружению и всей России. Так вот, у Сталина была примерно такая же тяжелая задача. Ему надо было не просто захватить Европу, но и получить мировое признание этого акта.

Гитлер ему очень помог в этом плане, ибо стер европейские границы, сделав из Европы один большой приз, на него-то Сталин и разинул рот.

Но как добиться признания? Это можно было сделать только одним способом- подобно Англии стать признанной жертвой Германии. То есть, для начала «освободительного похода» Сталин мог утроить сотню Майнильских инцидентов. Но это в том случае, если бы нужна была просто война с Германией. Сталину надо было не просто заманить Гитлера на нападение, но и понести убедительные потери от этого нападения. Только десяток разрушенных городов, несколько десятков, а то и тысяч жертв могли убедить Британию в том, что это все не игра хищника.

То есть, войска согнались к границе для того, чтобы подстегнуть Гитлера. Авиаразведке Люфтваффе дали посмотреть на то, сколько войск уже находится у границ и что все серьезно. Зная о сути плана «Барбаросса», Сталин всячески стимулировал его развитие в задуманных параметрах. Его задача была намного сложнее, чем не вспугнуть Гитлера. Он должен был поддерживать баланс между этим требованием и тем, чтобы Гитлер не уловил подвоха и не зарылся в землю, перед его границами. Его надо было поддерживать в той степени уверенности, что даже меньшим числом войск Вермахт сможет успешно атаковать. А раз так, то ему надо было увязнуть в своей атаке, накрошить кучу трупов, которые пойдут, как доказательство и только после этого должен был начаться освободительный поход, который будет принят как таковой. Поэтому и были все эти демонстрации.

Надо отметить, что такая версия описывает почти все спорные моменты, которые мы излагали выше, как например с тем, что Сталин обзывал разведчиков провокаторами. Он все знал и все видел. Вопли о нападении ему только мешали. Он хотел этого нападения, причем настоящего нападения. Он был уверен, что наступление увязнет в той массе войск первого эшелона, что стоят перед противником и в конце концов – захлебнется. Будет принесена кровавая дань богу войны, а после этого начнется то, чего Сталин хотел больше всего.

Каждый может считать эту версию отчаянной фантазией, но если спокойно уложит в нее факты, которые до сих пор не находили объяснения, то увидит, как все складывается в одну страшную картину. Между прочим, именно такой подход, но по другому поводу и в меньших масштабах, был применен в двух сражениях, общепризнанных ключевыми на Восточном фронте. Речь идет о Сталинградской битве и Курской Дуге. В обоих случаях, противнику отдавалась инициатива, принимался удар, перемалывались ударные силы противника, а потом начиналось контрнаступление. Именно это и предполагалось изобразить 22 июня 1941 года. Но военные не смогли сыграть так, как было задумано, ибо даже командующие фронтами не знали всего замысла. Не удивительно, что в момент, когда ситуация стала выходить из-под контроля, командование фронтами приняли люди, посвященные во все детали большого плана: Жуков, Ворошилов, Буденый, Тимошенко и т.д.

Вот это и есть ответ на вопрос: «почему?». Это была гигантская игра ва-банк, и по всем выкладкам, Вермахт не имел шансов. Но РККА не могла играть так тонко и переиграла «расслабленность», а педантичные боши отрабатывали все свои возможности по максимуму. Игра стала рушиться тогда, когда германские войска добрались до стратегических резервов. Вот тогда стало понятно, что пошла другая игра и растянутые коммуникации Вермахта получили мощную поддержку трофейными запасами. Так, в самые критические моменты прорыва танковых групп и моторизированных дивизий, вермахт получал не менее трети топлива из трофейных запасов. То же самое и с продовольствием, гигантские склады которого были захвачены в том же Каунасе. Это был ключевой момент, важность которого подтверждает гибель мехкорпусов, брошенных Жуковым в сражение под Дубно. Они встали из-за отсутствия топлива и боеприпасов и какое-то время трофейные танки воевали за Германию. Т-34 с маркировкой Вермахта никого не удивляет.

Так что виновники катастрофы лета-осени 1941 года – хорошо известные личности, во главе со Сталиным. Все эти деятели были и остаются связанными гигантской кровью и на их шеях висит груз уничтожения кадровой армии а также всех последующих ужасов войны.