Давно не является каким-то секретом наличие на Западе довольно влиятельной фан-группы прутина. Конечно, после широкомасштабного вторжения в Украину она стала пожиже, а после объявления ему подозрения в военных преступлениях в этой среде произошла окончательная метаморфоза. Все, кто мог отгрести подальше от уже полностью токсичной фигуры, сделали это кто тихо, а кто – публично. Оно и понятно, ведь это – обвинения в преступлениях, которые не имеют срока давности, и потому, зная о таких обвинениях, сохранять пропутинскую позицию можно себе позволить исключительно в случае фатальной зависимости от него и его денег.

Примерно это демонстрируют лидеры ряда африканских стран во главе с Виктором Орбаном. С этой публикой все ясно, поскольку там имеется весь набор «связывающих элементов», от бабла до услуг шпионским организациям федерации. Кто-то из них и рад бы спрыгнуть с крючка, но четко представляет себе последствия этого шага. Ну а фиксирует эту ситуацию для них одно общее обстоятельство: все они хотят править своими странами долго и сытно, желательно, до гробовой доски.

Будь в их странах действующая система сменяемости власти, они просто ушли бы в отставку и не представляли бы такого интереса для путинских спецслужбистов, а раз так, то и страх перед обнародованием их связей с одной из контор утратил бы смысл. Будучи отставным «гражданским», можно валять дурака уже как угодно,  как, например, герр Шредер, который живет по принципу «как с гуся вода». Но если эти, погрязшие в любви к другу Владимиру персонажи, представляют, что на их место придет кто-то, кто может дать команду выяснить причину, по которой у предшественника образовалась невыносимая любовь к любителю резиновых попок, то все может закончиться плохо.

А дело тут в том, что если бы каждый из них понимал неизбежность ухода со своего места через 8 лет или две каденции, он безусловно все делал бы так, чтобы по окончанию предельного срока оказаться если не полностью чистым перед законом, то не настолько вмазанным, чтобы сменщик устроил крупную раздачу слонов. Отсюда следует, что в самые грязные путинские комбинации он бы не вмазывался и сам себе установил бы меру, которая не дала бы нырнуть глубже опасного предела. Ну а те, кто намерял себе вечное правление – не имеют подобных ограничений и могут себе позволить нырять аж до дна выгребухи. Те же товарищ Орбан или Лукашенко – в курсе.

Но здесь речь идет о деятелях, которые попали в известную ситуацию, когда отступать некуда, поскольку «либо я ее веду ее в ЗАГС, либо она меня ведет к прокурору». А те, кто не обременен именно такими жесткими условиями и главное, кто не представляет настолько непосредственного интереса для прутина, как тот же гауляйтер Венгрии, те отгребают аккуратно, а на вопросы о том, почему они питают настолько нежные чувства к пациенту, на чьей холке имеется самое гнусное обвинение из набора военных преступлений, они могли начать отвечать как угодно, а заканчивали всегда одинаково.

Последним доводом их сочувствия кровавому палачу всегда была забота о человечестве, основанная на том, что при всех своих чудовищных преступлениях, прутин ценен тем, что осуществляет контроль над крупнейшим арсеналом ядерного оружия в мире. А раз так, то любовь к прутину обусловлена не привычным шуршанием купюр в их карманах, но исключительно заботой о том, чтобы ядерное оружие не расползлось по миру и не попало в куда более опасные руки. Каждый из нас читал или слушал нечто подобное  десятки раз и существенная доля из тех, кто пишет или говорит такое, на самом деле, прислушивались к тембру и силе своего голоса, чтобы тот надежно перекрыл шуршание купюр.

(Окончание следует)