Прямо сейчас в Европе набирает обороты процесс, который хоть и движется в правильном направлении, но тем не менее, начат не с отметки «старт», а намного позже, и мы постараемся восстановить последовательность событий, которые должны были пройти, идут и которые будут идти чуть позже. Только в таком случае динамика процесса будет последовательной и обоснованной.

Конечно же, речь идет о сущности, которая сегодня собрала бенефис и пока еще называется «российской федерацией». Ее название состоит из двух слов, которые не соответствует сути этого предмета. В самом деле, по поводу исходного слова «россия» уже сказано много и погружаться в эту тему достаточно глубоко нет никакого смысла, поскольку все знают историю о том, как Петя 1 избавлялся от клейма «Царство московское» и затребовал придумать новое название для своей помойки.

Немецкие товарищи взяли старое название Русь, которое к царству московскому не имело отношения, замаскировали его греческой транскрипцией «Руссия» и так возникло первое слово, в его разных падежах. Одновременно же Русь стала «киевской», как бы вторичной от настоящей. И теперь два этих фейка тягают все кому не лень. Но в данном случае, больший интерес представляет второе слово из названия этой сущности – федерация.

Чтобы не устраивать здесь ликбез и не погружаться в академические словеса, просто обратим внимание на две хорошо нам известные страны, имеющие федеративное устройство. Глядя на них, можно легко понять, что такое федерация и что федерацией называть нельзя. Названия этих государств такие: США и Германия. В сравнении с ними, можно легко установить, что же это за федерация такая, населенная отборными федерастами.

Очевидно, что федерация – прямая противоположность унитарному государству, такому как Украина. Она состоит из определенного количества довольно обособленных кластеров, которые в разных случаях называются по-разному, «земли», если речь идет о Германии, либо «штаты», если речь идет о США. Легко заметить, что в случае с Америкой, само название административных единиц указывает на их суть, поскольку штат – государство.

И в самом деле, такие кластеры имеют очень высокий уровень автономности и независимости от центральной власти. Более того, в Конституции четко разграничены полномочия центра и штатов или земель. Внутри каждой такой единицы имеется внутреннее устройство, сильно напоминающее то, что собой представляет вся федерация. Там имеется губернатор, которого прямо избирают местные жители, имеется законодательный орган, а кроме того, граждане избирают своих представителей в федеральные органы законодательной власти.

Здесь важно то, что центральная власть не может прямо влиять на то, что происходит на местах, исключений всего несколько, а все остальное – в компетенции местных властей. Мало того, в США каждый штат имеет собственные варианты уголовного кодекса, например. В результате, некоторые деяния могут считаться либо не считаться правонарушением, в зависимости от конкретного штата, а конкретные преступления могут иметь разную степень ответственности. И понятно, что центральная власть не может назначать своего губернатора или кого-то еще, вне федеральных органов, поскольку это – компетенция местных властей.

(Окончание следует)