Хотим мы того или нет, но фюрер четвертого рейха является предметом пристального внимания по вполне понятным причинам, а плюс к тому, его надо еще рассмотреть, поскольку именно по такому поводу Чарльз Дарвин говорил: «Мал клоп, да вонюч». И вот если смотреть на клопа в динамике, от момента его интронизации, то можно заметить многочисленные изменения, которые произошли с этим организмом. Но в данном случае мы возьмем только одно направление, которое и станет предметом изучения просто потому, что этого наверняка, никто не делал.

Речь идет о том, как фюрер формирует круг приближенных и соответственно — имеющих доступ к телу, принятию решений и ресурсам. Очевидно, что в первые два года своего правления он полностью перетащил к себе питерскую братву, которая расселась по всем рыбным и ключевым местам. Но несмотря на внешнюю разношерстность, эта братва имела одно общее свойство, которое и стало определяющим. В самом деле, в одну обойму пришли как люди прямо связанные с Конторой, так и публика, которая к ней не имела никакого отношения, разве что постукивала Конторе, как это делали многие в конце совковой эпохи. Тем не менее, у всех них был крепкий общий знаменатель.

Дело в том, что прутина напрасно называют разведчиком, поскольку он проходил по пятому управлению, которое курировало идеологию, религию и прочую антисоветчину. А это значит, что он не работал в нелегалах, за рубежом и вообще, не занимался какой-то работой, которая присуща разведке или контрразведке в любой другой стране. Он был политическим вертухаем, коими в армии были особисты. Поэтому, когда совок начал сыпаться, именно этот функционал перестал быть актуальным, а публику с конторскими корочками, но не имеющую практической ценности, попросили на выход. Но это не значит, что в самой конторе у прутина не осталось корешей, приятелей и собутыльников, с которыми они выступали по девкам в Дрездене.

Все эти связи пригодились на новой работе, в мэрии санкт-ленинграда, где он работал на босса — папу Ксюши Собчак, которая попала на обложку журнала Таймс как самая оригинальная лошадь года. Понятно, что когда он без запинок сказал боссу «айн унд цванцих, фир унд зибцих», что означает: «могу говорить по-заграничному», его назначили в отдел международных сношений для организации бартерных поставок продовольствия в голодающий санкт ленинград. Вот там-то на него и вышла братва из Тамбовской ОПГ, которая предложила тягать контрабас под видом гуманитарки. 

Это было предложение, от которого было нельзя отказаться и прутин взялся за работу. Тем более, что братва платила наличными и сполна. Там прутин заработал свой первый миллион и купил длинное пальто, малиновый пиджак и другие атрибуты шикарной жизни. Но все это уже делалось через личные связи прутина в конторе. Те же связи пригодились прутину и для того, чтобы заводить потоки кокаина от картеля Кали в Питер так, чтобы потом, под видом бартера, переправлять его в Германию, к старым конторским товарищам по Штази. Это уже были совсем другие деньги, которые даже близко нельзя было сравнивать с тем скромным налом, которое он пилил с Тамбовскими на продаже гуманитарных продуктов и штанов. Понятно, что надо было часть раздавать конторским, которые лично крышевали окно на таможне и тогда же пришлось взаимодействовать с людьми, которые обеспечивали Тамбовским легальный фасад. Оттуда и появились Медведевы, Миллеры, Сечины и прочие товарищи, которые впоследствии стали миллиардерами.

Именно там, в санкт-ленинграде, прутин стал тем лицом, которое замкнуло государственные структуры — мэрию, таможню и правоохранительные органы, с уже существующей и хорошо структурированной Тамбовской ОПГ. Как раз это нарыл покойный Литвиненко и за это его напоили чайком с полонием. Он это не просто раскопал, но вышел на доказательства и свидетелей, приемлемых в суде. Но не сложилось. Тем временем, прутин стал тем главным звеном, которое замкнуло преступное сообщество с одной стороны и коррупционную власть — с другой. Как раз это и стало мафией, в классическом понимании всем известного слова. 

Одно дело, когда власти пользовались услугами бандитов или бандиты подкупали представителей власти, и совсе другое, когда эта довольно монолитная группировка планировала целые направления своей деятельности, исходя из возможностей обеих частей мафиозного образования, но и реализовывала их, исходя из тех сил и средств, которыми располагала эта группа. В общем, это не является каким-то открытием, поскольку еще до переезда прутина в москву, его подвиги, пусть и не в полном объеме и не касаясь темы кокаиновой контрабанды, описывала местная пресса и даже было начато следствие, отчего Собчаку пришлось ретироваться в Финляндию, через путинское окно.

И вот именно эта бригада, за исключением откровенной братвы, переехала в москву вместе с путиным. Кто-то занял посты в государственных структурах, кто-то стал главой Газпрома или Роснефти, но все были пристроены на рыбные места так, чтобы не болтать лишнего о том, что их так плотно и крепко связывает с Путиным. А вот братковская составляющая клана, получила возможность собрать все бабло, которое она хотела, и спокойно выехать на ПМЖ в Испанию. От этого предложения нельзя было отказаться, поскольку всем было понятно что те, кто бы в теме, но не получили мест в официальных структурах или места жительства в Испании, уйдут под нож быстро и тихо, что позже и случилось.

Собственно говоря, мафиозная сущность этой власти сейчас видна невооруженным глазом и она дошла до такого предела открытости, что меня бы не удивило, если бы прутин, в очередной своей «прямой линии», рассказал о том, что действительно пушил кокс в Германию с тем, чтобы травить фашистов. Публика рыдала бы от умиления. Как же, фюрер так рисковал, чтобы насолить гейропы. И не побоялся ни наркобаронов, ни Тамбовских, ни закона. Действовал по лезвию бритвы, рискуя тем, что сорвется и станет не дедушкой, а бабушкой из-за острия бритвы.

Но время шло и менялся ближний круг лиц. Прямо сейчас путина потянула на ностальгию и нельзя исключить, что для него, прямо в эти дни, оперные певцы и певицы, поют ему «шансон» про «Владимирский централ». Само название для него должно быть особенно приятным, поскольку централ действительно сейчас его собственный. Потому и публика, вроде Пригожина, который плавал по этим централам и как говорят деятели, наподобие Гудкова, в своем вчерашнем выступлении, повар на зоне заведовал птицефермой. И потому, его определения и шутки, очень похожи на путинские,

Как мы помним, он сам недавно толкал речи для подростков, и глядя на них, он проговорился про «резиновые попы». Понятно, что это была оговорка по Фрейду, но именно это и роднит его теперь с такими деятелями, как Пригожин. Можно не сомневаться в том, что пока он не отдаст концы, процесс этот будет идти дальше и возможно прямо сейчас, он очень жалеет о том, что не может лично общаться с Чикатило или Джеком Потрошителем. Им было бы о чем поговорить по душам. Так что чем быстрее прутин перейдет к общению с Кобзоном, тем будет лучше для всех. Ну а как только это случится, то интересные подробности жизни и царствования фюрера — мощным потоком, напоминающим на тот, что льется сейчас в Волгограде, хлынет на публику с пикантными подробностями, фото и видео. Но для этого надо приложить усилия. Не исключено, что прямо сейчас это и происходит.