Все продлилось не более пяти минут. С десяток людей в одинаковых костюмах и даже с одинаковыми лицами быстро обследовали его кабинет с помощью приборов, напоминающих обычные телефоны, и без единого слова удалились, не обнаружив признаков подслушивающих устройств. Сам профессор никогда бы не установил ничего подобного, поскольку среди его клиентов были такие персонажи, что не прояви он благоразумия – исчез бы в одну секунду и никто не нашел бы его тела.
Но это – плата за клиентуру топ-уровня. Гонорары у него были астрономические, но клиенты не задумываясь платили счета, которые приравнивались к бюджетам небольших стран. Поэтому и любые капризы клиентов, например – по поводу безопасности, он принимал легко. С другой стороны, пускай пройдутся, мало ли кто посторонний мог ввернуть здесь свою прослушку. Он не знал, кем является его клиент и не настаивал на том, чтобы клиент называл свое настоящее имя. Он всем предлагал самим называть то имя, которым он станет станет своего клиента.
В первую очередь, психолог должен располагать к себе клиента, а во вторую, он должен уметь его слушать. По учебникам профессора выучилось уже не одно поколение психологов и потому он был самым высшим авторитетов этой области знаний из ныне живущих и естественно – соблюдал все каноны своей профессии, часть из которых ввел он сам. С минуту в кабинете никого не было и он просто смотрел на бокал дорогого виски, поскольку его цвет вызывал в его душе равновесие.
Огромные, из двух створок, двери его кабинета одновременно раскрылись и в кабинет вошел невысокий, пожилой и явно потрепанный жизнью человек. Жизнь может потрепать по-разному. У кого-то на лице она оставляет шрамы или другие отметины, а у других – то же самое читается по другой причине. Различные излишества тоже затирают человека, и даже имея огромные деньги и доступ к лучшим специалистам, жизнь оставляет на нем клеймо, которое никак не скрыть, и здесь был именно этот случай.
Вообще, профессор написал блестящую монографию об актуальных аспектах выведения из пост травматических состояний, где он вообще парил в небесах, но здесь был явно не тот случай. По крайней мере, пока клиент шел к нему навстречу, у него сложилось именно такое впечатление. Он принял его рукопожатие обеими руками, как это принято на Востоке, и мягким жестом указал на кресло, куда клиент резко даже не уселся, а упал.
Все это время профессор улыбался самой своей лучезарной улыбкой. Он владел приемами восточной гимнастики и знал, что человек устроен таким образом, что нечто приятное у него вызывает улыбку, но если правильно выполнять упражнение и чисто механически держать самую натуральную улыбку, то действует обратная связь и человек начинает испытывать приятные ощущения, запущенные своей улыбкой. Многие не понимают, почему американцы улыбаются… Впрочем, это был не тот случай. В работе с клиентами у него действовал давно отработанный прием. Он визуализировал сумму счета, которую клиент отваливает ему за визит, и улыбка растекалась по его лицу самым естественным и даже нежным образом. В этот раз счет был рекордным и потому его улыбка могла бы зажечь свечи в этой комнате, будь в ней канделябры. Он тоже опустился в кресло и сделал тактическую паузу, поскольку иногда клиенты желают что-то сказать, перед началом сеанса и за такие деньги, которые они платят, они могли бы делать вообще, что угодно, хоть прямо на стол, стоящий между ними.
(Окончание следует)