Для того, чтобы приблизиться к сути любого явления, его желательно рассмотреть сначала прямо, линейно, а потом – со всеми возможными контекстами и тогда, сложив оба эти взгляда, можно получить максимально реалистичную картину. Если же использовать один из вариантов, то всегда можно получить существенную погрешность в результатах. И в общем, это понятно, поскольку первый вариант имеет в основе стремление максимально упростить изучаемое явление, а второй – учесть все возможные нюансы. А это значит, что упрощая, можно упустить какой-то крайне важный фактор, без которого невозможно добраться до сути, а второй может перегрузить контекстами и за деталями будет упущено главное.

И между прочим, второй вариант встречается намного чаще первого, поскольку за условностями и деталями мы перестаем видеть или как-то иначе воспринимать сущность явления. Мы просто уходим в какие-то детали, полутона и прочее и в конце концов, удовлетворяемся выводом не по всей совокупности фактов, а именно по наборам деталей или хуже того – по одному контексту. Нечто подобное произошло на прошлой неделе и судя по тому, как и куда свернуло его обсуждение, случилось именно это.

Речь идет о том, что на депутата от зелени и чемпиона олимпийских игр Жана Беленюка напали разнузданные расисты и назвали его не то приматом, не то – антропоморфом, но он воспринял это как проявление расизма и написал по этому поводу заявление в полицию. Конечно, он имеет право на защиту своих прав и свобод, а потому – имеет выбор метода защиты, в данном случае, через заявление в полицию. Конечно, все это имеет смысл, если «нападение» действительно имело место в объективной реальности, а не в богатом воображении чемпиона.

Однако в данном случае важно другое. В целом ряде интервью он вещал о том, что считает своим долгом бороться с проявлениями расизма и он, как особа приближенная к зеленому императору, чемпион и все такое, не собирается мириться с подобными позорными явлениями. И вот здесь мы отбрасываем все возможные контексты, как то – наличие у него воинского звания, депутатского удостоверения, личного доступа к «телу» и прочего, а просто обратим внимание на то, что он провозгласил себя борцом с расизмом. Вот и попробуем рассмотреть это заявление в максимально упрощенном виде.

Итак, что же его так возмутило? Судя по его словам, его зацепило не столько то, как обращались лично с ним, а сам факт оскорблений и нападок по расовому признаку. Именно это он считает недопустимым и именно в этом он просит разобраться полицию. Но в таком случае, он просто обязан бороться с любыми проявлениями расизма, а не только того, что он поведал прессе. Ведь если он оскорбился лично и посчитал, что к нему применили лексику, которая для него была обидной это – одно дело, а когда он так усиленно нажимает на расизм, как явление – другое.

В таких раскладах, чемпион должен быть последовательным и бороться с расистами, где бы они ни окопались и кого бы ни оскорбляли по расовому признаку. А ведь полтора месяца назад грянул ровно такой же скандал, но в отличии от Беленюка, который не знает, кто его обидно обзывал, другая чернокожая барышня точно знает человека, позволившего себе точно такие же замечания. Только вот расистом оказался бывший шеф телеканала Г+Г, а ныне – зеленый министр культуры Александр Ткаченко (других министров культуры у зелени нет). Подробно об этом можно почитать здесь. Но этот факт привлек внимание многих общественных и политических деятелей. С осуждением расистской выходки выступила не только ЛО, но и целый ряд интернет-изданий, только вот мсье Жан Беленюк в этом списке напрочь отсутствует. 

И тут возникает закономерный вопрос «почему»? Это что же получается, для записного и самопровозглашенного борца с расизмом свой чувак и не расист вовсе, а неизвестные или даже виртуальные парни – расисты? Значит чемпион считает, что принцип: «Для друзей – все, для врагов – закон», это норма поведения и морали? Если кто-то из его зеленой шоблы окажется подонком, который будет пытаться унижать чернокожих, чемпион будет просто смеяться и звенеть медалями? А впрочем, здесь можно удивляться не этому двуличию, а тому, что этого не замечают за массой контекстов.