Сейчас из Беларуси пишут о том, что там полиция или кто там у них, зверствует и вытворяет с задержанными всякие жуткие вещи, избивают и все такое. Наверное, это (удивленное обсуждение) происходит потому, что беларусы слегка вышли из зоны комфорта и ленивой спячки, в которой пребывали десятилетиями. Теперь они вдруг проснулись, оглянулись и возглашают «Мы все в г*вне!».

И случилось это не потому, что полицаи вытворяют что-то новое, а потому, что это стали замечать. Просто сейчас многие вещи происходят на виду и попадают на любительские видео. Бытовая электроника теперь позволяет качественно зуммировать картинку и издали снимать сюжеты, не подвергая себя опасности.

В частности, теперь можно снять то, что происходит во дворах полицейских участков. А снимать там есть что, поскольку массовые выступления и массовые задержания перегрузили местные ИВС и камеры при РОВД. Поэтому то, что обычно происходит за закрытыми дверями, теперь можно увидеть и во дворах райотделов.

Сейчас, читая удивленные и возмущенные комментарии белорусов, невольно возникает вопрос о том, серьезно ли они все это пишут или действительно не понимают, что диктатура именно так и выглядит. Что все то, что их шокирует, происходит почти ежедневно, только умело скрыто от постороннего взгляда. И фокус не в том, что вчерашняя, вроде бы не очень страшная полиция, сегодня превратилась в карателей, а в том, что публика не хотела замечать реальность и что она такая была, есть и будет, пока не найдется сил скинуть диктатора. Все силовики при диктатуре – в первую очередь – карательные органы и то, что они сейчас делают – привычное для них дело.

В этот раз не стану рассказывать того, что и как вытворял «Беркут» во время Майдана. Нынешняя власть на это забила и почти реабилитировала Беркут, но это – не надолго. Всему свое время и этому – тоже. Тем, кто реабилитировал садистов, тоже прийдется ответить. Но чтобы внести некоторую ясность в то, что так шокировало белорусов, просто дам пару сюжетов из того, что происходит в любых постсовковых застенках, в которых осталось примерно то же самое, что было в совке.

Скажем так, по роду своей деятельности, мне пришлось общаться с множеством людей, которые ощутили все это на собственной шкуре и поскольку я давно ушел именно от уголовной практики (возраст и нервы уже не те), то опыт этот – еще из домайдановских времен. Но что-то мне подсказывает, что и сейчас все выглядит плюс-минус так же.

Итак, надо понимать структуру конвейера, по которому может пройти задержанный, поскольку из этого будет понятно то, что с ним произойдет. Стандартно это происходит так. Вот его задержали и доставили в РОВД. Здесь он попадает в руки «оперов». Среди них обязательно будут специалисты по пыткам и если задержанный являет собой какую-то проблему (не важно какого характера), он познакомится с набором пыток как стандартных, так и оригинальных, придуманных местными специалистами.

Но тут важно понимать то, что все эти «ломы», «слоники» и прочее – исполняются с минимальными телесным повреждениями, поскольку «клиент» либо будет вскоре отпущен на свободу, где он может пройти СМЭ – судебно-медицинскую экспертизу, в народе – «снять побои», либо его направят в пенетенциарное учреждение, где с явными побоями могут и не принять. Поэтому все происходит очень технично, жестко, но практически бесследно.

(окончание следует)