Очевидно, что Пригожин действует в рамках классического сырьевого империализма, а это четко укладывается в канву действий прутина и даже Си, но уже в более крупных масштабах. Сырьевой колониализм – простейшая схема действий, которая еще хоть как-то вписывается в современные реалии. А с учетом того, что интеллект в россии скоро будет считаться самостоятельным составом преступления, то все подгоняется именно к этим схемам. А главное – попробуйте рассказать тому же прутину, что сырьевая модель его собственной колонии – не несет прибыли ему лично и тому небольшому кругу лиц, которые для него важны.

Сам-то он точно знает, сколько бабла накосил в собственный карман, другое дело, что похвастаться этим на публике он не может. Вот и Пригожин довольно неплохо косит бабло в колониальном стиле, но уже за пределами федерации, где его интересы постоянно сталкиваются с интересами других деятелей. А в Африке он может вытворять все от души и так, как он это умеет делать, без всех этих заумных схем. Выкопал, вывез – продал и бабло – в карман. Причем, как свою добычу, в плане полезных ископаемых, так и полученные за него деньги, даже нет нужды ввозить в саму федерацию, которая сейчас по уши в санкциях и финансовом контроле.

Именно поэтому Африка для Пригожина – куда более интересное место, чем федерация, хотя если товарищ прутин уступит ему руль, от него он тоже не откажется, а потому сейчас пытается играть роль еще более верного «пехотинца» для прутина, чем Кадыров. Кто его знает, как там карта ляжет, ведь однажды царь уже сказал свое знаменитое «Я устал, я ухожу…», и тут главное быть для него совершенно преданным, чтобы олицетворять гарантии спокойной и безбедной старости. А сейчас это еще более актуально, поскольку Ельцина не ждали в Гааге, а путина уже ждут официально.

Потому для царя Пригожин продавливает базу ВМФ в Порт-Судан, хотя уже трудно понять, что там можно базировать и главное – зачем. Но империализм в государственных масштабах имеет свои правила игры и вот такие базы – непременный его атрибут. Достаточно посмотреть на Китай, который делает в Африке тоже самое. Поэтому Пригожин делает всю грязную работу в Судане и других местах Африки как для себя лично, так и для царя и главное, именно такого для прутина не делает никто из его, Пригожина, конкурентов.

Но вернемся к нынешнему противостоянию в Судане. Пригожин четко и однозначно сделал ставку на Мохамеда Хамдана Дагало и его силы быстрого реагирования. Именно они прикрывают деятельность пригожинских добывающих анклавов в Судане. Внутри них действую пригожинские правила и законы, которые мы уже наблюдали в виде кувалды и прочего. Поэтому те, кто считает его просто маргиналом, который расшибет свой лоб о конкурентов, которые более искушены в подковерных, а главное – аппаратных играх, не учитывают важного момента. В своих колониальных анклавах Пригожин уже действует как безраздельный диктатор, со своими законами, судом и казнями. В миниатюре он обкатывает то, что может легко масштабировать на всю федерацию, поскольку он знает точно, какие методы эффективны, а какие – нет. А вот оппоненты, какими бы они ни обладали погонами или миллиардами, все же имеют несколько тепличный опыт и еще большой вопрос, кто из них вытянет открытую драку, а главное – жесткий контроль захваченных активов. Пригожин же уже имеет обширный опыт, в этом деле.

Ну и вишней на торте является то, что начиная с 13 апреля, за два дня до начала вооруженных столкновений, самолеты российской военно-транспортной авиации интенсивно перебрасывали оружие из Сирии на ливийские базы Вагнера, а оттуда – в Судан. Дружественные силы Пригожина быстро пополнили свой арсенал, в том числе ПТРК, ПЗРК и всей номенклатурой боеприпасов для оружия, которым они располагают.

Это – очень показательно на фоне того, как Пригожин плачется о том, что военные не дают вагнеровцам боеприпасов под Бахмутом. Эти боеприпасы уходят в Африку, а под Бахмут идут волны зоновского мяса. Но заметим, поток оружия идет через военны базы федерации в Сирии, а перевозки осуществляют транспортные самолеты военных. Так что ситуация в Судане проливает свет на многое из того, что происходит здесь.