История с путинским бронепоездом, секретными ветками железных дорог и секретных станций получила свое продолжение, и как нам кажется, впереди будет еще множество открытий именно на железнодорожную тему. Но прежде чем перейти к новому сюжету, следует коротко вспомнить о том, что вообще такое происходит и почему деда так попердолило именно на паровозах. Суть тут проста и сводится к тому, что однажды рассказал юморист, входящий в труппу цирка «Кобзон» – Задорнов. Будучи по образованию авиационным инженером, а по духу – комсомольским активистом, он все же правильно заметил, что самолет – тяжелее воздуха. Правда, сказал он это по поводу малазийского авиалайнера, сбитого его соотечественниками, и отрицая это, он так бодро веселился, но сути это не меняет.

Очевидно, что чем ближе прутин подходит ко входу в зал, где идет концерт Кобзона и где его ждет этот самый авиационный инженер, он все больше трясется за свою жизнь и не собирается умирать. Впрочем, об этом думали все престарелые диктаторы и он – не исключение. Поэтому чем дальше, тем мрачнее становятся меры безопасности, которыми он себя огораживает от внешнего мира и которые должны уберечь его от внезапной и скоропостижной смерти. А именно будучи внутри летящего самолета, риск сыграть в ящик наиболее максимальный.

Он это знает лично, поскольку в курсе, что именно случилось с самолетом, в котором находился президент Польши Лех Качински, его жена и все высшее военно-политическое руководство Польши. А самое для него неприятное заключается в том, что об этом знает не только он. Знают поляки, хоть и не могут это доказать в суде, но хуже того – знает его окружение, и потому лозунг «Можем повторить», может приобрести для прутина очень неприятный контекст.

Ну а самолет имеет свойство лететь высоко и быстро, и если что с ним случится, то просто падение на землю с такой высоты и на такой скорости практически не оставит никаких шансов. Так что Задорнов был прав. Причем, аэроплан невозможно гарантированно защитить от внешнего воздействия. А главное, его нельзя забронировать как танк, поскольку тогда самолет станет еще тяжелее воздуха и не сможет летать. А вот на поезд можно навесить многослойной брони столько, сколько пожелаешь, причем ее можно установить со всех сторон, в том числе сверху и снизу. Поэтому поезд – естественный выбор для лица, которое натворило столько, что уже давно нарисовало на своей лысине мишень.

Есть и другой резон. Сейчас прутин в основном живет в подземных сооружениях, которыми укомплектованы все его резиденции, и в пределах москвы, например, поезд может курсировать между основными правительственными комплексами не выходя на поверхность. Раньше ветки подземной железной дороги выходили к нескольким подмосковным аэродромам и тем ограничивались, а как все выглядит сейчас – трудно сказать, но скорее всего, теперь именно подземные магистрали тянутся гораздо дальше.

Ну и плюс к тому, в некоторых местах обнаружены отдельные ветки железной дороги, которыми не пользуются гражданские организации. Как мы писали ранее, они ведут к секретным железнодорожным станциям, расположенным у его резиденций в подмосковном Ново-Огарево, резиденции Валдай и сочинской резиденции Бочаров Ручей. Как теперь выясняется, как минимум весь этот год прутин в основном передвигается бронепоездом, поскольку гражданские железнодорожники все чаще отмечают изменения графика движения поездов из-за движения «литерного» состава.

(Окончание следует)