O tempora! O mores! (О, времена! О, нравы – лат.)

Марк Туллий Циценрон

На протяжении развития Западной цивилизации, от Вавилона и Египта до наших дней, можно проследить развитие общественных отношений по самым различным параметрам – организации власти, устройству экономики и конечно же – по нормам права, которые регулировали все эти отношения. Но это же можно изучать и по довольно специфическому параметру, а именно по тому, что в таком обществе считали особо тяжким преступлением. Так, сейчас таковыми считаются убийство, сексуальное насилие или разного рода способы отъема собственности в каких-то крупных масштабах.

Причем, сегодня очень трудно взвесить тяжесть отдельных видов преступлений, поскольку наказание за них упирается в ограничения, связанные с отменой смертной казни. Здесь нет нужды погружаться в плюсы и минусы такого ограничения, а просто стоит отметить, что такое ограничение существует и потому наказание за целый ряд преступлений выглядят равными по тяжести именно по этой причине.

Но если копнуть историю, то окажется, что в разных местах и в разные времена отношение к различным видам преступлений было разным. Это касалось и самого очевидного кандидата на самое тяжкое преступление – убийства. Да, часто действовал принцип «жизнь за жизнь», но он очень часто делались оговорки, поскольку одно дело, если убийца и жертва относились к одному уровню общества, но если их положение было полярным, то тут возникали контексты. Например, знатный государственный муж, убивший простолюдина, очень редко получал в наказание смерть, чаще наказание было чисто символическим.

То же самое касается и преступлений на сексуальной почве. Тут присутствовали те же самые контексты. Почти всегда наказание дифференцировалось по гендерному признаку и женщины всегда имели более тяжелое наказание, а в отдельных случаях, именно в разряд преступления такие действия со стороны мужчины попадали только в отношении замужней женщины, а раз так, то незамужние барышни, оказавшиеся в такой ситуации, даже не могли жаловаться.

То же самое и с кражами, в разных ипостасях. Тут тоже могла наступить смертная казнь, а могла и не наступить, поскольку надо было учитывать социальный уровень того, кто уличен в краже и того, кто оказался жертвой. От этого зависел дальнейший ход событий.

А вот в средние века самыми тяжкими преступлениями в католической Европе были какие-то действия, которые можно было расценить как попытку нанести ущерб вере. Таких людей пытали, жгли, топили и проделывали с ними массу таких вещей, о которых сейчас даже рассуждать нет смысла, хотя мы могли бы привести и описание подобных мероприятий, и снабдить соответствующими гравюрами, где изображен механизм приведения приговора в исполнение.

Просто те, кто бывал в Париже и его заносило в Отель де Виль – здание нынешней мэрии столицы Франции, должны знать, что они проходили именно по тому месту, где несколько веков подряд казнили людей самыми изощренными способами, ну и конечно – жгли на кострах и топили в водах текущей рядом Сены. Там это происходило настолько долго и часто, что вы обязательно ступали по местам казней.

(окончание следует)