В предыдущей части, мы остановились на том, что наш герой усердно играл роль придворного шута в доме, где жили Ельцин, Черномырдин, Лужков и сам Задорнов, приучила его к сытости и комфорту. Однако со временем, идиллия стала разрушаться и жители домика на ул. Осенней стали разъезжаться, кто в Барвиху, а кто в другие престижные места и Задорнов был вынужден искать свою нишу.

Будучи неглупым и довольно внимательным человеком, Задорнов не мог не заметить два критических фактора. Первый заключался в том, что его поляну плотно обсели «юмористы» разного калибра. Что характерно, успехом пользовались те, кто умело изображал придурков. Тонкий и артистичный юмор стал вытесняться тупой похабщиной. Даже самые знаменитые представители этого жанра, устремились вслед за своим деградирующим зрителем. Стоит посмотреть номера того же Петросяна или Евдокимова. Короче говоря, в партере было все занято. Но Задорнов нашел свой почерк и стал вести бесконечные рассказы о тупых американцах или вообще – иностранцах. Ничего доброго в этом не было. Достойный юмор заключается в умении посмеяться над собой, а потом уже над кем то. Формально, Задорнов соблюдал эту формулу, но сместил акценты. Над собственной «находчивостью», в его исполнении, как-то не смеялось, пока не появлялись «тупые американцы».

Желающие могут посмотреть старые номера Задорнова, где он смеялся над тридцатью сортами кефира или сыра у глупых американцев. Сейчас это не смешно, а глупо. Проделайте тот же фокус с еще более старыми номерами Аркадия Райкина или Михаила Жванецкого, и вы поймете разницу.

Грубо говоря, Задорнов играл на самых низменных мотивах публики, поднимая из ее темных глубин демона ксенофобии. Все, что он говорил – они все тупые и только мы умные, пусть и в г*, и без штанов, но мы – самые умные, ибо выживаем в клоаке, в которой остальные уже давно бы сдохли! Грубо говоря, задорновский юмор пробил дно Петросяна и вышел на уровень глистов.

Но как оказалось, деградация публики только набирала обороты. Из эфира исчезло все, кроме поющих трусов и бесконечных мыльных опер. Культура не просто умерла, она разлагалась и смердела. Как всегда, на останках былого тела возникает сонм паразитов. Как не странно, возглавил эту лавину паразитов, бывший опальный Александр Масляков. Его личный вклад в убийство российской культуры – трудно переоценить. Он тоже уловил тенденции и КВН выродился в шутников на уро-генитальные, наркомансуие темы. Его шоу стали напоминать помесь психбольницы и китайского опиумного притона 19 века. Причем, Алексанлр Васильевич все понимал, но только хихикал. Оттуда выплеснулось то, что заполонило телевизионный эфир несметными полчищами вчерашних квнщиков, а теперь – шоуменов, которые решили, что они к тому же певцы и актеры! Все эти Гарики Мартеросяны, Джамшуды и прочее, стали «элитой культуры» России. Вот они то и усилили общее движение вниз.

В такой ситуации, Задорнову надо было что-то кардинально менять, ибо шутить про задницы и изображать из себя упоротого наркомана, уже пожилому человеку, было не камельфо. Кроме того, по старой привычке, очень тянуло к трону. Однако император оказался прямой противоположностью ушедшему царю Борису. Тот хоть и продукт прошлой системы, но человек понимавший и прощавший любой юмор, даже в отношении себя. Там Задорнов знал, как себя вести. В этой же ситуации был полный тупик. Вчерашний бандит и позавчерашний конторский не имел чувства юмора совсем. То есть, не просто не имел, а мог за шутку сделать шикарную автокатастрофу. Евдокимов, например, в курсе.

Однако, в Кремле еще были знакомые люди, которые донесли, что император имеет массу странностей и тараканов, а стремится к великой империи, сделанной из православия и исконности. На этой почве, император приблизил к себе некоторых звездочетов, прорицателей и прочих шарлатанов. Задорнов понял, что у него есть шанс. Правда, в качестве юмориста он точно не мог прорваться во дворец. Надо было срочно проводить ремонт фасада. Для этого надо было стать в меру православным и научиться демонстрировать древние знания, уходящие корнями еще глубже, с намеком на то, что православие возникло на базе более древних, почти утерянных знаний. Только так можно было пробиться к своему куску хлеба с маслом и к корыту.

И вот, вчерашний комсомолец-агитатор, удостоенный за свои агитаторские труды премией комсомола, становится истинно верующим православным, и даже – более того. Теперь было важно выбрать флаги, под которыми начать движение. Из прошлого, явным личным достижением было умение разжигать в людях нетерпение к чужим. Именно такие флаги нужны были для успеха.

В следующей части, увидим чем же все закончилось и закончилось ли.