Сталину же была нужна легенда, которая создаст не только образ чего-то светлого, теплого и сытного в виде цели, до которой он ведет стадо, но и загородок, за которое оно не должно заходить. Причем, у стада должна была возникнуть в голове настолько цельная и самоподдерживающаяся реальность, что впоследствии ее поддержание будет нуждаться во все меньших внешних усилиях. Это как раз тот эффект, когда в чистом поле стоят открытые ворота и бараны идут именно в них, даже при отсутствии заборов. Ну а день празднования «революции» стал одним из основных скреп, на которую нанизывалась параллельная реальность.
В этот день почему-то проводились военные парады, к этому дню стремились выполнить годовые планы, а когда началась Вторая Мировая война, к этому дню пытались выпихнуть какие-то военные победы или достижения. Причем, важно было сделать что-то такое именно к этой дате, и если такое удавалось, то награды и ништяки лились реками. Все это понимали и потому ради такого дела могли угробить несколько сотен тысяч человек своего личного состава, даже не моргнув глазом. Здесь мы не станем приводить исторических примеров такого плана, поскольку все об этом и так знают и понимают, как это работало.
Но вот именно сейчас, когда мифологему «революции» не реанимировали, поскольку правители федерации сами стали миллиардерами, по сравнению с которыми царь-батюшка – нищий полупокер, которому не доверили бы носить даже чемодан с ДНК фюрера. Но вместо этой скрепной даты теперь эксплуатируется другая, а именно – 9 мая, дата, которую в москве считают днем победы. Именно считают, поскольку это не является окончанием Второй Мировой войны, которая закончилась 2 сентября, да и победой над Германией эту дату тоже нельзя назвать просто потому, что именно 9 мая ничего не происходило, и на самом деле, капитуляция Германии окончательно была подписана 8 мая, что отмечается во всех остальных странах. И то, это подписание было уже «на бис», о чем мы подробно писали ранее.
Тем не менее, все это не мешает создать фетиш, подобный тому, что при Сталине выпадал на 7 ноября. И что характерно, этот «выдающийся праздник», как и предыдущий, очень долго не был таковым и приобрел свой помпезный статус только через 20 лет после самого события. В середине 60-х из него стали вылепливать легенду ровно так, как это было и с революцией. Причем, это касалось как внешних атрибутов, с парадами и прочими гуляниями, так и наполнения события вымышленными историями и подробностями. Штурм царских винных погребов плавно перешел в сказку о 28 панфиловцах.
Вот это и стало основой для победобесия, которое по своей природе является чем-то вроде нео-недо-империализма. Поскольку эта тема упала на старые дрожжи и прутин не стал выдумывать каких-то новых событий, дат и традиций, поскольку на это ни у него, ни у его упоротого окружения просто не хватает интеллекта, то публика очень быстро пропиталась этими старыми идеями с новым смыслом и теперь упоролась по полной программе, поскольку ее самая пораженная часть самостоятельно идет на бойню, не задумываясь о том, зачем оно надо и чем это все обернется в самой ближайшей перспективе. То есть, публика успешно подошла к тому самому состоянию, что и в 1939 году, когда ее уже просто пучило желание «освободить» хоть кого-то. Но по факту, все это – игра, а любая игра имеет свои правила или скрепы, которые требуют их исполнения не только стадом, но и пастухами, пусть и не в таком же самом виде.
(Окончание следует)