Между прочим, в начале нулевых годов по работе пришлось погружаться в эту тему и на глаза попалось большое исследование какого-то австралийского института или исследовательского центра, где они изучали динамику бизнеса, в плане усилий по «оптимизации налогов». Они провели опросы представителей бизнеса в разных уголках мира и разного масштаба самого бизнеса. Когда обобщили полученные данные, то у них получилось, что бизнес относится к этому прагматично и в общем, без проблем и с пониманием, относится к уровню налогообложения до 30%. И тут дело не в патриотизме или чем-то еще, просто усилия по сокрытию прибыли, не стоят выигрыша от сэкономленных налогов.

Когда налоговый пресс находится в диапазоне 30-40 процентов, бизнес начинает прятать свою прибыль. Если же диапазон фиксируется в пределе 40-50 процентов, это явление становится массовым, а когда переваливает за 50%, то практически все компании, которые имеют импортно-экспортное плечо – гарантировано скрывают прибыль и те, кто преуспел в этих схемах, прибыли практически не показывает, но при этом – имеет массу сотрудников, огромные активы и прочее. Товарищ Трамп знает, как оно работает, и не только он. Но вот с формальной точки зрения, в данной, конкретной юрисдикции, никаких нарушений нет, поскольку она начинает работать с момента пересечения товаром границы, а пересекает он ее уже с правильным инвойсом.

Есть и второй момент, который тоже очень удобен, в таких случаях. Дело в том, что во многих странах финансовые службы работают на упреждение и несоответствие расходов официально задекларированным доходам, может стать проблемой. А ведь красиво жить не запретишь? Ради чего все это делалось? Конечно же, для того, чтобы жить по-богатому. И вот в этом случае, движимое и недвижимое имущество покупается и регистрируется не конкретным бизнесменом, а той самой – офшорной компанией, у которой нет проблем с налогами. Ну и что, что бизнесмен ездит, плавает или летает на чем-то, что ему не принадлежит? Летает и все тут.

Вон тот шикарный пентхаус, или нескромная вилла, тоже принадлежат не ему, а офшорной компании. К нему могут возникнуть вопросы только в том случае, когда станет понятным, что конечным бенефициаром офшорки является он сам. И то, эти проблемы будут чисто этического плана, поскольку даже это не оформится в виде улики. И потом, его компания в той же Панаме – ничего не нарушила, а купив имущество в третьей стране – опять же ничего не нарушила. Это явление из разряда «висит груша, нельзя скушать». Единственное, что может предпринять конкретное государство – запретить государственные закупки товаров, в чьей цепочке имеются вот такие темные сегменты, но полностью перекрыть этот канал можно только одним способом – понизить уровень налогообложения до такого уровня, чтобы бизнесу не было причин пачкаться в это дело.

И вот – возвращаемся к нашей швейцарской истории. В 2016 году, в сеть ушла база данных, в которой указаны бенефициары зарегистрированных там офшорных компаний и много чего интересного, связанного с ними. В связи с этим, виолончелист Ролдугин засветился как рождественская елка. Благодаря этому стал понятен сегмент схемы, благодаря которой прутин отмывает. Свои миллиарды. Стало очевидно, что пациент – подставное лицо и что банк должен был это установить в ходе его проверки при открытии счета. Проще говоря, банк был обязан проверить происхождение тех денег, которые он предполагал разместить на счетах в GPBS в Швейцарии.

(Окончание следует)