Какое-то время назад у «совсем не таких» пришлось читать или слушать о том, что после поражения в Украине, федерация наполнится военными из разбитой армии, которые будут недовольны всем и всеми, но недовольство это будет не виртуальным, а прикладным, поскольку они будут иметь уже тот или иной боевой опыт. Проще говоря, у них будет очень низкий порог перехода к насилию. В подтверждение своих выводов, они приводили примеры уже многочисленных инцидентов такого плана, когда где-то в транспорте или точках общепита возникали такие сцены, часто заканчивающиеся летально. При этом, деятели приводили параллели с тем, как такая публика в Германии, после поражения в Первой Мировой войне, стала почвой для последующего подъема реваншизма.

И в общем, эти рассуждения имеют смысл, но всегда удивительно наблюдать за тем, как эти деятели пытаются применить опыт, пускай даже исторический, но по определению – нормальных стран, к своей кровожадной избушке с дыркой в полу. В данном случае, деятели с умным видом рассуждают об опыте Германии после Второй мировой, но как-то совершенно забывают, что их лепрозорий тоже не вышел из той войны победителем и получил собственный опыт, с немецким – не имеющий ничего общего. Что характерно, все происходило в одно время и примерно в одних условиях, но собственный опыт оказался иным.

Если «броуновское движение» немецких фронтовиков вылилось в реваншистское движение, то у большевиков случилось несколько лет сплошного террора, с массовыми казнями, запредельной жестокостью, повальным каннибализмом и другими дикими вещами, которые немцы увидели гораздо позже и уже в других условиях. А эти деятели рассуждают таким образом, что вот-де в Германии были такие негативные процессы, а у себя на родине все было чинно и пристойно, поскольку население занималось игрой на балалайке и сбором одуванчиков.

Другое дело, что Германия была проигравшей стороной войны, а большевистская россия – переобувшейся, то есть, она была в куда более позорном положении, а потому внешнему миру было абсолютно плевать на то, что там происходит в этой выгребной яме. И если бы красные людоеды сожрали друг друга начисто, это никого бы не расстроило. На это никто не реагировал, хоть и приятного аппетита не желал, и людоеды творили все то, что привыкли делать столетиями. И вот именно в это время на фоне «развеселых событий», захлестнувших «одну шестую», в Германии начали формироваться реваншистские партии. Именно этот процесс деятели с опаской и пророчат. Мол, военные разбитой армии могут создать проблему как в Германии 19-го года прошлого столетия.

У всех этих Фейгиных, Пионтковских, Гудковых и прочей дряни можно было бы спросить о том, что их сподвигло полагать именно таким образом. Какие они имеют основания привязываться к опыту Германии, а не к опыту собственной страны?  Но понимая, что это рассказывают люди, которые прекрасно знают о событиях, описанных выше, и о том, что творилось в 18-21 годах в их собственной стране, приходится делать однозначный вывод о том, что эти господа играют свою игру и намеренно дают какую-то притянутую за уши и явно нереальную точку сборки. То есть, они действуют в режиме отвлечения внимания, как это делает фокусник, чтобы зритель не увидел настоящего действия. И делают они это настолько ловко, что если присмотреться повнимательнее, то обнаружишь эти же приемы и в других темах.

(Окончание следует)